Этот волнительный, волнительный, волнительный мир: невероятно популярные слова и выражения, которые коробят слух

Фото: Мария ЛЕНЦ

Орем с них! Волнительный и ламповый, ресурсный и атмосферный, любимка и мой МЧ, - в последнее время эти перлы пользуются немыслимой популярностью. Одни норовят ввернуть их к месту и не к месту, другие закатывают глаза: такие фразы, как железом по стеклу. Откуда взялись и что о нас говорят? Об этом рассказал «Комсомолке» известный лингвист, доктор наук, профессор РГГУ и НИУ ВШЭ, автор бестселлера «Русский язык на грани нервного срыва» Максим Кронгауз.

Лингвист Максим Кронгауз. Фото: РИА Новости

Сантиментов, да побольше!

Восхитительный, потрясающий, трогательный, вы где, ау? Всех соперников бесцеремонно вытеснило модное словцо. Волнительный, и точка.

- Как это работает? В какой-то момент возникает конкуренция, одно слово предпочитается другому и вырывается вперед, - поясняет Максим Кронгауз. – А за каждым словом или группой слов стоят носители языка, которые охотно их употребляют. И можно (конечно, с долей условности) нарисовать портреты любителей таких слов. Кстати, как правило, нас раздражает не само слово, а категория людей, которые им злоупотребляют.

Волнительный, ламповый, атмосферный. Кто так говорит? Вполне образованные люди. Это не просторечие, эти слова употребляют люди, желающие подчеркнуть свою эмоциональность, чувствительность к людям и искусству, тонкость восприятия. Вместе с тем им присуща выспренность, манерность, отсюда ощущение фальши.

ВОЛНИТЕЛЬНЫЙ

- Встречается в словарях давно, в 19 веке существовало точно. Есть несколько гипотез его возникновения. Согласно одной, слово пришло из театральной среды, поэтому отдает пафосом, искуственностью. Если «волнующий» - это настоящая эмоция, «волнительный», скорее, ее имитация. Употребляется, когда человек хочет подчеркнуть свои чувства, возможно, даже придумать.

ЛАМПОВЫЙ

- Здесь любопытно происхождение слова, оно из языка специалистов. Когда произошла замена ламповых усилителей на транзисторные, изменился звук. Был живой и теплый, стал холодный, неестественный. В результате появилось выражение «ламповый звук», такой, как раньше.

Далее расширилась сочетаемость слова. Возникли ламповые посиделки, компании. Даже люди стали ламповыми. Сейчас говорят: ламповая тян (японское слово – девушка). То есть сердечная, романтичная, но слегка старомодная. Так и все ламповое – это уютное, домашнее, правда, немного устаревшее.

АТМОСФЕРНЫЙ

- Слово датируется началом 20 века. Когда-то его даже произносили манерно: атмосфЭра. Был такой жестокий романс: «Вино и мужчины — моя атмосфЭра». Навевает определенные ассоциации: закулисье, романы, страсти. Все немножко наигранное, экзальтированное. В более обыденном употреблении это слово близко по значению к «ламповый», но, пожалуй, все-таки более возвышенное.

Мама лучше знает

Также лавина новых слов появилась на мамских форумах. Оттуда годовасики и малоежки потихоньку просочились в большой интернет. Кого-то они смешат, кого-то возмущают…

- Действительно, таких слов очень много, - продолжает наш эксперт. - Притом что реалии давно названы, мамы переименовывают все по-другому. Был ребенок, стал ребь, а то и пузожитель. Зачем? Родителям хочется придумать что-то свое, особенное. Отсюда поток новых слов, в которых сплошное умиление. Этот язык характеризует сверхсентиментальность. Такая, что уменьшительный суффикс умудряются втиснуть даже в глагол (не кушать, а куша(е)нькать). Когда так говорят с ребенком, это понятно. Когда взрослые между собой - уже не очень.

Фото: Мария ЛЕНЦ

Тем не менее зашкаливающую творческую энергию мамского языка отрицать нельзя. Для русской речевой культуры подобное очень значимо. Мы любим прибавлять суффиксы и приставки к уже известным элементам, так рождаются новые слова. Затем они подхватываются, закрепляются, пусть и в определенной среде. Хотя, кто такие годовасики, знают уже все.

Ми-ми-милота

А как вам типичное девочковое: любимка, вкусняшка, кремушек, мой мч? Приторно до тошноты, но для некоторых – обычный стиль общения!

- За этим набором лексики стоит карикатурный портрет: глуповатая девушка, которая старается быть в тренде. Главное – впечатлить своей милотой, все направлено на это. Отсюда злоупотребление уменьшительными суффиксами. Да и набор реалий, которые она обсуждает, ограничен: сфера личных отношений, еда, косметика, это весь ее мир. Этот образ запечатлен и в уже классической советской литературе: знаменитая Эллочка-людоедка.

Выделю одно выражение – «в самое сердечко». Почему оно вошло в моду? Оригинальности никакой. Работают банальные приемы усиления милоты, те же уменьшительные суффиксы. Этот язык в целом основан на штампах и гораздо менее креативен, чем мамский.

Главное – в моменте

Пожалуй, самые новые из раздражающих фраз принесли с собой коучи. Я в потоке (ресурсе, моменте, принятии) и прочие подобные конструкции многих доводят до белого каления.

- Чем интересны эти выражения? Здесь описание внутреннего мира идет через физические, земные метафоры. Такой прием позволяет ощутить то, что мы не видим. Для многих эти слова ценны. «Я не в ресурсе сегодня», - вздыхает человек. Он подчеркивает вовлеченность в сообщество, свою посвященность и то, что может использовать модное выражение с пониманием и к месту. А для тех, кто далек от темы или относится к ней скептически, все это кажется позой и раздражает.

- Мы в ресурсе!

Фото: Мария ЛЕНЦ

Взять и подменить

Еще одна загадочная группа – с подменой предлогов: ору (смеюсь) С него, НА баре (бассейне), НА галстуке, зачем это?

- В целом группа неоднородна. Это жаргон в чистом виде, в нем смело обращаются с метафорами и предлогами. Что этот жаргон демонстрирует? Одна из функций жаргона состоит в том, чтобы провести четкую границу между своим и чужим и подчеркнуть свою самобытность. Эти выражения демонстрируют яркость и современность говорящего, а главное, его нахождение в тренде. «Я сегодня НА галстуке» - как ярко выражена скучная бюрократическая идея официальной встречи! Тут есть энергетика незатертости, яркая метафора. Литературный же язык гораздо более консервативен и неповоротлив, его функция – соединять разные социальные слои и поколения. Темп изменений в жаргоне намного выше, ведь его функция - отделять сообщество, которое его использует, от других сообществ и от общества в целом.

На бассейне

Фото: Мария ЛЕНЦ

Было ваше, стало…

Отдельная тема – неприятие новых заимствований. «Коворкинг, каршеринг, инжиниринг – просто издевательство какое-то!» - стонет обыватель.

- Когда возникает новая реалия, есть два пути: выразить на своем языке или позаимствовать слово в английском, языке глобализации. В этом смысле он очень удобен, в нем много корней, причем коротких, поэтому английский быстро и емко описывает новые реалии. Зато у нас много приставок и суффиксов. Сегодня наш язык чаще идет по пути заимствований. Другое дело, осваивает их хорошо, превращает в свои, навешивая суффиксы, приставки.

«Царапают» слова, которые фонетически непривычны, чем-то осложнены. Кроме того, в целом раздражает принцип заимствования. Ведь оно почти всегда непрозрачно - в отличие от слова, которое основано на чем-то привычном – корнях, суффиксах. К примеру, раньше было замечательное русское выражение «на верхосытку» (поел, сыт, но еще что-то употребил). Однако сейчас мы говорим «на десерт». Притом что наше слово более емкое и прозрачное, шансов у него нет. Впрочем, постепенно к заимствованиям привыкают. Про многие слова уже и не скажешь, что они из других языков. Сейчас какая разница, что хлеб – заимствование?

В общем, царапают ухо, бесят именно совсем и по-настоящему чужие заимствования.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Скажи мне что-нибудь на новом русском

Они нам ЗАШЛИ, но почему? Краш и зашквар, бумеры и зумеры, - каждый год русский язык прирастает сотнями новых слов. И почти все исчезают так же стремительно, как и возникают. Поди сейчас вспомни, чем чикса отличается от чувихи, а кент от хмыря! Впрочем, есть исключения – «новые русские» слова, что пришли и остались. Отчего и на сколько, «Комсомолка» спросила у нашего эксперта – известного лингвиста, доктора наук, профессора, автора бестселлера «Русский язык на грани нервного срыва» Максима Кронгауза. (Подробнее)