«Вы должны прийти, не нарушайте график»: подростка, который умер после удаления зуба в частной клинике, продолжают приглашать на платный прием

Подростка, который умер после удаления зуба в частной клинике, продолжают приглашать на платный прием. Фото из семейного архива

17-летний подросток из Тувы Денис Сандый проучился в Московском педагогическом университете три недели. Мечтал стать педагогом-математиком. Успел завести друзей, cтроил планы на будущее. Но один поход в стоматологическую клинику перечеркнул все: через месяц после того, как Денису вырвали зуб, он скончался. Предварительная причина смерти, которой сейчас придерживаются следователи, медики оказали услугу, не отвечающую требованиям безопасности, которая и повлекла за собой смерть несовершеннолетнего по неосторожности (пункт «в» части 2 статьи 238 УК РФ).

Самый младший, самый любимый

Анна Самба до сих пор в шоке от случившегося. Но нашла в себе силы, чтобы рассказать обо всем, что произошло. Говорит о сыне в настоящем времени, не в прошедшем. Так ей так легче переживать боль.

Денис стал пятым ребенком в большой семье. Три старших брата и сестра в нем души не чаяли – обожали еще до того, как он появился на свет. Занимался спортом, рисовал, учился хорошо, был активистом, у него было много друзей. Два года назад мама Анна (ей тогда было 45 лет) поступила в московскую очную аспирантуру Российской академии наук. Ей дали комнату в общежитии. И на семейном совете решили, что Денис поедет с ней в Москву – там окончит 10 и 11 классы и поступит в Московский педагогический университет. Смотрели вперед, думали о его будущем. Так и произошло.

- В конце августа, 24-го, у Дениса разболелся зуб, который рядом с зубом мудрости. Я предложила ему пойти в государственную клинику, но он настоял – в частную. Нашел ее в интернете, прочитал положительные отзывы. К тому же рядом с домом. Мы пришли туда, нас сразу же окружили «заботой». Сделали полную диагностику: диагностика – бесплатная, но после насчитали проблемных зубов на 30 тысяч, которые непременно нужно было лечить. Я им сказала, что таких денег у нас нет, будем постепенно лечить постепенно. Главное, чтобы качественно. Меня заверили, что так и будет. Сказали, что надо сначала удалить больной зуб, а потом уже лечить все остальные.

Денис был для всей семьи любимым сыном и братом. Фото и семейного архива

Маму вывели вон

Когда Денис уже сидел в кресле, а стоматолог сделал укол с анестезией и взялся за инструменты, в кабинет зашел другой врач, подхватил Анну под локоть и вывел – под предлогом: «раз вы тут, давайте мы и вам зубки посмотрим». Разумеется, ей «надиагностировали» на сотню тысяч и даже выманили авансом две тысячи рублей.

Когда Денис вышел из кабинета, она ужаснулась:

- Я посмотрела ему в рот, а там страшно – ему не просто зуб вырвали, ему десну повредили и шов наложили. Сломали здоровый зуб, который был рядом с больным, и замазали его тем материалом, из которого пломбы ставят. «Я чуть-чуть задел зуб» - оправдывался врач. Какой «чуть-чуть» – половины не было. Но мне пообещали восстановить его бесплатно. Спросила у сына: «больно»? Он сказал, что после укола ничего не почувствовал. По дороге домой купили лекарства, которые врач прописал – антибиотики, обезболивающие, много разных. Боли начались уже ночью. Через три дня снова пришли в клинику, когда щека опухла. Врач начал чистить десну без анестезии, Денис плакал от боли. Только после этого ему поставили укол.

Терпел боль целый месяц

Когда начались занятия, Денис переехал в университетское общежитие, так было ближе – добираться всего 15 минут, а от общежития матери – 1,5 часа. На выходные приезжал к ней и ходил к стоматологу «наблюдаться». У него постоянно была температура, но врач считал, что это «нормально, пройдет». И снова выписывал сильное жаропонижающее. Отпускать потенциального клиента клиника не собиралась, время от времени администратор звонила и настаивала: «Мы вас ждем, вы должны прийти, не нарушайте график».

Так прошла неделя, вторая. Несмотря на таблетки, которые парнишка пил горстями строго по назначению врача, его состояние ухудшалось. При этом он ходил не все ленты, даже стал членом студенческого совета.

На третью субботу сентября (получается, спустя месяц после того, как ему удалили зуб) парнишка приехал в общежитие матери, когда Анна была на учебе. Женщина чувствовала неладное. Телефон сына был отключен. Тогда позвонила соседке, попросила ее сходить и посмотреть, как там сын. Девушка зашла в комнату – Денис лежал на кровати, то ли без сознания, то ли спал, а носом у него шла кровь. Вызвала «скорую». Бригада примчалась быстро и тут же увезла парнишку в городскую детскую больницу.

Вопросы есть, конечно, и к маме: почему она не вызвала «скорую» и не привезла сына в больницу в первые же дни, когда у него держалась температура и он пожаловался на недомогание? Почему послушала сына, полностью положилась на стоматолога и не обратилась к профильному доктору?

Он очень любил учиться, рассказала мама. Фото из семейного архива

«Только не говорите маме»

- Когда «скорая» его увозила, бедный мой ребенок говорил: «Только маме не говорите, не нужно ее беспокоить». Но соседка мне рассказала. Я все бросила и примчалась в больницу. Меня первым делом спросили, какие лекарства ему назначали. А я в шоке и не помню. Попросили привести карточку из стоматологической клиники. Но там ее не дали на руки, сказали, что администратора нет, и копию сделают только через 10 дней.

Денис уже лежал в реанимации, когда снова позвонили из клиники и сообщили: «Подошло время лечить следующий зуб, вы должны оплатить 8 тысяч рублей». Анна ничего им не ответила. Через три дня Дениса не стало. По словам лечащего врача, он принял слишком много парацетамола и ибуклина.

- Он у меня очень ответственный мальчик, он всегда говорил: «Мама, нельзя не доверять врачам. Если врачам не верить, то кому тогда?» Он до самой последней минуты верил им. Но когда мне выдали заключение в морге, там было написано: причиной смерти стала пневмония. Как же так?!

Вцепились в клиента мертвой хваткой

Похоронили Дениса на родине, в Туве. По традиции буддистов Анна должна провести здесь 49 дней – после этого душа умершего покидает этот мир. Потом она вернется в Москву – нужно как-то жить дальше, посвятить себя четырем детям и внукам.

Своей бедой она поделилась с главой республики Шолбаном Кара-оолом на личной встрече. И призналась, что хочет создать благотворительный фонд в Москве имени своего сына и открыть стоматологический кабинет, где будут бесплатно помогать тувинским, и не только тувинским, студентам.

А что же стоматологическая клиника? По словам Анны, они несколько раз звонили ей, вежливым тоном, но очень настойчиво напоминали о назначенном лечении. А в последнее время вдруг перестали. Видимо, узнали о том, что лечившийся у них подросток умер, а следком возбудил уголовное дело.

Алексей Дондупай, председатель правления межрегиональной организации «Центр антикоррупционных экспертиз и содействия по вопросам противодействия коррупции»:

- Я очень удивлен, что допускаются такие случаи в частных медицинских учреждениях. Мы обратились к главе Следственного комитета России Александру Бастрыкину и и.о. руководителя СК города Москвы Андрею Стрижову. В первых числах ноября было возбуждено уголовное дело. Сейчас все подробности я оглашать не могу, поскольку это тайна следствия. Скажу одно: когда мать забирала тело ребенка, то в заключении судебно-медицинской экспертизы был поставлен совсем другой диагноз – пневмония. Мы были удивлены, хотя не первый раз встречаем подобные нарушения в медицинской практике. Реагировать на это надо – на уровне региональной власти, общественности и СМИ. Потому что когда нет реакции, такие истории остаются без внимания и люди не могут добиться справедливости.

Причем тут пневмония?

Собственный источник прокомментировал «Комсомольской правде»-Красноярск:

- Если по поводу смерти ребенка заведено уголовное дело, история болезни будет изучена очень тщательно. Причины гибели мальчика установит судебно-медицинская экспертиза. Можно предположить, что после удаления зуба возникло гнойное осложнение, а затем инфекционный процесс распространился на другие органы, начался сепсис. Мы не можем знать, чья это вина. В любом случае тяжесть состояния ребенка была недооценена. А когда инфекция стала лавинообразной, мальчику помочь было уже невозможно.