Премия Рунета-2020
Красноярск
+8°
Boom metrics

Михаил Юрьев: Нам с США тесно на одной планете

Обсуждаем главные темы с Ильей Савельевым и Михаилом Юрьевым в эфире Радио "Комсомольская правда"
Главное аналитическое шоу страны

Главное аналитическое шоу страны

Савельев:

- Сегодня мы с Михаилом Зиновьевичем Юрьевым вдвоем… Начнем мы с наших заокеанских партнеров, с отношений с ними, про визит Болтона поговорим, про договор по ракетам и про газ в Европе. Предлагаю поговорить о визите Болтона. Джон Болтон приезжал в Москву, путешествовал по Москве, метался между Патрушевым, Лавровым, Путиным… потом возложил цветы к могиле Неизвестного солдата и к могиле Бориса Немцова.

Юрьев:

- Ну, это понятно.

Савельев:

- Как он не треснул от контраста просто…

Юрьев:

- Нет, как раз наоборот. Тут надо понимать, он демонстрирует отсутствие политических предпочтений. Это совершенно понятная логика. Мы типа своим возложением не пытаемся продемонстрировать свое единство с какой-то из ваших сторон во внутриполитической дискуссии. Другое дело, что у нас, в отличии от них, никакой внутриполитической дискуссии нет значимой, но им трудно это представить, они-то с утра до вечера в ней варятся, поэтому не будем их судить строго.

Савельев:

- На самом деле, это была иллюстрация их и внутриполитических, и внешнеполитических метаний. Потому что они работают, конечно, на противоходе. Они сначала Россию ругают, а потом сами едут сюда, для того, чтобы обсуждать. В данном случае Джон Болтон приезжал обсуждать, насколько я понимаю, разрыв договора РСМД. Как нам к этому относиться, к разрыву этого договора? Насколько это критично и приближает ли это нас к третьей мировой?

Юрьев:

- Хороший вопрос. Учитывая, что это не один вопрос, а два разных. Приближает ли к третьей мировой? И насколько критично? Забегая вперед, скажу, что моя позиция заключается в том, что, конечно, приближает. Только мы к ней и так приближаемся, о чем я говорю последние 10 лет. Она и так неминуема, в том или ином виде…

Савельев:

- Почему?

Юрьев:

- Потому что нам тесно с западом, с Америкой, на одной планете. Америка стала такой, что нам с ними тесно на одной планете. Мы сделали все для того, чтобы как-то к этому приспособиться. А именно, в отличие от времен СССР, убрали идеологическое противостояние – его просто нет. Потому что у нас нет идеологии. И самое смешное, что у нынешней Америки, в отличие от пять лет назад, уже тоже нет идеологии.

Савельев:

- Да, Трамп отвергнул концепцию глобализации.

Юрьев:

- Конечно. Тем не менее, таковы, каковы они сейчас, мы с ними сосуществовать не сможем. Значит, пусть победит сильный и Господь рассудит. Так всегда было в истории и никак по-другому не бывает. Поэтому да, приближает, но приближает к тому, от чего и так не убежишь.

Савельев:

- Тогда вернемся к частностям. К визиту Болтона.

Юрьев:

- Хорошо для нас это или плохо? Тоже сложный вопрос. Дело в том, что изначально договор о ракетах средней дальности – ну, будем так говорить, когда он подписывался, нация была совсем деморализована, а уже начиная с середины 90-х, когда начало хоть как-то возрождаться какое-то патриотическое отношение, я как раз в это время в Думе работал, конечно, он уже вызывал двойственные чувства. С одной стороны, безусловно, нам это было выгодно. Потому что мы лишались таким образом угрозы непосредственно по нашей территории от ракет американских, которые были расположены тогда в Европе. А американцы на самом деле ничего не лишались – наши ракеты средней дальности их достать все равно не могли. Это география просто. Ну, могли, если бы они стояли в Кубе, но они там не стояли. Поэтому это был плюс, казалось бы, в пользу тех, кто принимал это решение. Заметьте, я сейчас говорю с объективно военной точки зрения, а не с эмоциональной. С эмоциональной, конечно, это был прогиб Горбачева, конечно, это было капитулянтство с нашей стороны. Смешно даже с этим спорить… Но даже если б от этого абстрагироваться, все равно вот с этой точки зрения нам было выгодно. Но есть другая точка зрения. Ракеты средней дальности по сравнению с межконтинентальными, драматически дешевле. То есть, не в два, а в десятки раз дешевле и технологичнее. Они и для американцев в равной степени дешевле и технологичней, но понятно, что, если ты отказываешься от дешевого вида оружия, а дорогое сохраняешь, то понятно, что это, конечно, выгоднее более богатому партнеру и менее выгодно тому, у кого экономика не в самой лучшей форме. В этом смысле, поскольку теперь-то у нас эта концепция взята на совершенно официальное вооружение, в том смысле, что мы выбираем в своей военно-технической политике помимо всех прочих соображений решение еще из соображений максимальной дешевизны. И эти вгоняем американцев просто… даже не знаю, как это прилично сказать, потому что они-то понимают, насколько это опасно для них. Соответственно, если вернуться к нынешнему моменту, я скажу так. Я не вижу никакого армагедона для нас в том, что этого договора больше не будет. Не вижу. Я скажу, что это открывает для нас очень интересные проблемы, но и возможности в нашей политике, направленной в отношении Европы. То есть, с точки зрения отрыва и раскола старой Европы с Америкой, это мощнейшее оружие.

Савельев:

- Итак, продолжаем. Михаил Зиновьевич, вы закончили на очень интересном повороте, что этот договор приближает раскол старой Европы и Америки. Что вы имели в виду?

Юрьев:

- Сейчас скажу. Но перед тем, как сказать, хочу прокомментировать одно сообщение, которое тут пришло, где автор пишет с такой усмешкой – ну да, мол, Юрьев так легко рассуждает про ядерную войну, конечно, это совсем не больно и т.д. Друзья, я рассуждаю не в том смысле, что мне это нравится. Я говорю просто о том, что, если что-то объективно неизбежно, то от того, что больно оно или не больно, нормальные люди, а тем более правители, не имеют никакого морального права делать вид, что этого не будет. Знаете, Великая Отечественная война хоть была и не ядерной, была удивительно болезненной для нашего государства. Ну, можно было, конечно, как страусы, сунуть голову в песок в 1940 году и сказать – а у нас пакт о ненападении, готовиться не будем, на хрен нам это нужно… Друзья, ну, слава богу, что это не так с нашим нынешним руководством. Поэтому давайте подходить к этому именно так. Мы говорим не о том, чего мы хотим, мы говорим о том, что с высокой вероятностью, на наш взгляд, если я прав, будет. Если оно будет, ну, что – хоть больно, хоть не больно.

Савельев:

- Конечно. Кстати, это тот случай, когда хотелось бы, чтобы вы были неправы.

Юрьев:

- Безусловно. Но не забывайте, что даже ядерная война далеко не всегда происходит и будет происходить в форме прямого обмена так сказать успешными проникающими ударами. Она может происходит и в форме победы одной из сторон в гонке вооружений. Да, в предыдущей гонке вооружений никто не победил, шли ноздря в ноздрю, и это и привело к началу эпохи договоров вот этих. Но бывает и по-другому. Например, на сегодняшний день по очень многим важным системам у американцев нет с нами паритета. Да, этот отрыв недостаточен, чтобы предъявить им ультиматум на сегодняшний день, но давайте про завтра – даже я не хочу сказать не то чтобы надеяться, а приближать его. Потому что, если одна из сторон выскочит вперед, хоть в создании меча более совершенного, хоть щита, то она и выиграла. Без единого удара. Это тоже вы должны понимать.

Савельев:

- Это рассуждение влечет за собой следующее. То есть, ты, допустим, изобрел щит – что ты будешь делать дальше? Потому что, если ты ничего не делаешь, через пять лет твой противник тебя догонит.

Юрьев:

- Это правильно. Но только когда ты живешь не в эпохе договоров, которая формально называется эпоха стратегического партнерства, а когда ты живешь в эпоху гонки вооружений, то, если ты вырвался вперед критически, то вопроса что делать у тебя обычно не возникает. Давайте так. Извините за такое, может быть, вполне приличное, но грубоватое выражение, ну, уж яйца-то у нашего руководства точно есть. Поэтому я хочу сказать, что… помните, как кто-то из наших сатириков говорил, что водка не только вредна, но и полезна. Так и гонка вооружений. Она, конечно, с одной стороны вредна тем, что это лишняя нагрузка на экономику обоих сторон, непродуктивная по большому счету. С другой стороны, когда она есть, то у тебя есть шансы в ней выиграть, а когда ее нет, ты не можешь в ней выиграть.

Савельев:

- А давайте возьмем телефонный звонок. Нам Денис из Саратова дозвонился.

Денис:

- Здравствуйте. Вот такая у меня версия. А что, если вся ситуация с выходом США из ПРО – это как бы для внутреннего пользования США? Грубо говоря, прислали Болтона объяснить, что, ребята, нам так надо, чтобы вот наши противники, которые истэблишмент… ну, как бы вот нам надо замазать им глаза, что мы вроде против вас чего-то там делаем, а так мы будем с вами, ребята, жить, как и жили, ничего страшного. Поэтому вот и прислали Болтона, чтобы он все это разъяснил.

Юрьев:

- Понятно. Ну, сама по себе эта версия совершенно не абсурдная и, более того, ее элементы, безусловно, имеют место. В Америке сейчас каждый пук происходит только исключительно с учетом вот этих внутриполитических их раскладов. Тем не менее, во-первых, достаточно посмотреть на персоналии – Болтон всегда был противником системы договоров, вот этих, по ограничению вооружений. Трамп тоже высказывался на эту тему. Понимаете, сама концепция этих договоров из другого времени. Это примерно, как если б мы сейчас начали всерьез пользоваться каким-нибудь договором международным времен Лиги наций там начала ХХ века. Они тоже были. И не абсурдные для того времени… Поэтому я думаю, реально, что нет, они действительно из всего этого хотят выйти, в первую очередь, их волнует не Россия, а Китай – это надо тоже понимать и они это не очень скрывают. Дело в том, что у Китая почти весь арсенал - это ракеты средней дальности. И наоборот, они в идеале хотят, чтобы мы не устраивали большой скандал на эту тему, которого мы и не собираемся на самом деле устраивать. Потому что, а чего устраивать-то? Еще раз говорю – это просто переход в новую эпоху. Причем, переход в большой степени объективный. Вы еще смотрите, на момент Горбачева мы были отстающей страной. Да, страной, которая перед этим достигла невиданно многого, но на тот момент мы были отстающей, причем, отстающей в том смысле, что она все больше отставала, стараниями в большой степени того же самого Горбачева. Но это уже другая история. А сейчас в области именно вооружений – ну, злейший враг в Америке не назовет Россию отстающей страной, уж, скорее, наоборот. Поэтому а надо ли нам это?

Теперь возвращаюсь к Европе. Напоминаю тем, что это не помнит, что, когда американцы разместили в Европе ракеты средней дальности, нам удалось, причем, не такими уж большими силами, вызвать в западной Европе такой подъем антивоенного и антиамериканского движения, на демонстрации выходили по несколько миллионов человек… это я сразу говорю, чтобы не говорили про агентов Кремля, потому что набрать столько агентов Кремля просто денег не хватит.

Савельев:

- За счет чего?

Юрьев:

- За счет того, что страшно. Своя попа, она, знаешь, ближе. И когда на тебя нацелены русские ракеты, как-то хочется пожить бы еще… Тем более, что тогда эта истерика нагнеталась, тогда ядерной войны все реально боялись. Есть все основания считать, что в старой Европе, союз с Америкой который и так , не скажу, что висит на волоске, но очень сильно пошатнулся, в первую очередь, потому что сама Америка делает все, чтобы их оттолкнуть… Короче, давайте так скажу. В этой новой реальности я совершенно не уверен, что Макрон, а не Марин Ле Пен победит на следующих выборах во Франции.

Савельев:

- Почему-то вы сказали сейчас слово Макрон и мне смешно стало. Он звучит как-то комично уже.

Юрьев:

- Давайте так. «Макрон» в кавычках. Будем считать, что Макрон это не фамилия, а тип человека. В этом смысле в Германии практически уже…

Савельев:

- …Меркель на волоске.

Юрьев:

- Нет, она не на волоске, она… помните, у нас такая была замечательная пьеса – «Живой труп» - вот это про Меркель. Она как бы с одной стороны есть, но с другой стороны ее уже нет и все это понимают, я думаю, включая ее саму. И на этом фоне вот эта новая реальность дает нам такие внешнеполитические возможности, которые и не снились.

Савельев:

- Мы говорим по поводу того, что Европа откалывается от США и это дает нам большие внешнеполитические возможности…

Юрьев:

- Пока не откалывается. Но это всегда было глобальной стратегической целью советской, потом российской, политики. И это, конечно, очень приближает. И я думаю, что мы этим воспользуемся. Другое дело, что все было бы хорошо, но, увы, сейчас, в отличие от того времени, Европа это не только Франция и Германия. Как говорится, кролик это не только ценный мех. Это еще и такие страны типа Румынии, Польши, Прибалтики и даже, простите за выражение, Украины. Но опять же, давайте попробуем взглянуть чуть глубже поверхности. Шойгу говорит и, по-моему, президент это тоже сказал Болтону, что размещение на Украине для нас неприемлемо, мы будем любыми силами и средствами этому препятствовать. И нас вроде услышали. Но только вы поймите один момент. Дело в том, что ментальность военно-политических элит России и Америки абсолютно одинакова. В этих двух странах мир воспринимается так – в мире есть одна страна, которая является для нас противником, других нет. Для нас это США, для США это мы.

Савельев:

- Ну и немножко Китай.

Юрьев:

- Нет. В военном смысле нет. Поэтому из этого следует, что на сегодняшний день ни при каких обстоятельствах американские военные политики не пойдут на нападение любым способом на военную конфронтацию с Россией. Ни при каких условиях. А наши так же никогда первые не пойдут на Америку. Это вшито. А это значит, что, если американцы уже разместят ракеты на Украине, то никаких сил и средств у нас не останется, потому что тогда надо атаковать первыми, а мы это делать… это ж уже будет Америка, а не Украина, - не будем. Но из этого следует ведь ровно обратно. Что, если Украина вдруг – давайте не секундочку представим – в течение двух недель станет наша, то и американцы, что бы они ни говорили, ни при каких условиях не будут первыми атаковать.

Савельев:

- И как бы фантастически ни звучал этот сценарий, но Крым же мы видели… базы НАТО…

Юрьев:

- Да какой фантастический. Я думаю, что разрыв договора автоматически запустил соответствующее военное планирование у нас и, я думаю, что на сегодняшний день дни суверенной Украины сочтены – мы об этом еще поговорим – и, если все пойдет так, как я предсказываю, тогда надо будет снять шляпу – реально – перед нашим лидером, за то, что он не поддался на соблазн, который мы все советовали ему. Как бы забрать восток, пусть даже восток и юг, так сказать, и наплевать на всю остальную часть, а что надо подождать момента, когда забирать надо все. Тогда станет понятно, что человек предвидел, видимо.

Савельев:

- Что он все-таки шахматист.

Юрьев:

- Видимо, так.

Савельев:

- Нам дозвонился Александр из Владимирской области. Здравствуйте.

Александр:

- Здравствуйте. Я бы вам хотел предложить одну из версий… В свое время, когда США со своими базами заходили в Европу – то есть, это ж практически некие троянские кони, которые в случае, если Европа в конечном итоге с цепи срывается, она уже не такая послушная, как сейчас, потому что немногие страны в НАТО свои бюджеты выделяют средства, то тем самым Америка начинает диктовать уже фактически Европе свои условия. Что мы в любой момент можем на Россию отправить ракеты, но ответно все полетит в Европу и тем самым Европа фактически обречена стоять на коленях перед Штатами.

Юрьев:

- Я вас понимаю. Но, смотрите, во-первых, старая Европа в чем-то сейчас более послушная, чем в 70-е годы, а в чем-то менее. Вот если бы вы это говорили 10 лет назад, с вами следовало бы безоговорочно согласиться. А сейчас уже не так. Стараниями самого Трампа Европа доведена почти до точки разрыва с Америкой. Посмотрите на Германию – ни одна системная партия, которая поддерживает атлантическую солидарность, похоже, на выборах не наберет просто ничего. И это не мои прогнозы, а прогнозы самих немцев. Но самое главное, что в такой трактовке является, как бы о чем вы забываете, это следующее. Америка может Европе говорить, что вот мы сейчас атакуем Россию ракетами средней дальности с вашей территории, она в ответ на вас даст залп, а по Америке, конечно, нет. Ну, не смешите – по Америке-то само собой даст. Это-то никто не отменял. Поэтому это такая игра – я вам нагажу, правда, мне тоже при этом кранты, но…

Савельев:

- Вот нам вопрос пришел. Дмитрий Глушков спрашивает: «А Куба для наших ракет закрыта?» Вопрос даже не про Кубу, а про дружественные страны в регионе. Мы вообще имеем какое-то влияние там?

Юрьев:

- Вопрос о том, реально ли нам договориться с Кубой о размещении наших ракет, я просто не знаю, в каком это сейчас состоянии. Я знаю, что это для нас не очень принципиально. Не забывайте, во времена Горбачева одним из очень важных факторов, если не решающих, военно-стратегических, при заключении этих договоров было то, что у американцев были ракеты средней дальности морского базирования, а у нас не было. Поэтому американцы их и вынудили исключить из договора, на них нет ограничений. Потому что, когда у тебя есть морского базирования, то корабли имеют тенденцию появляться там, где нужно. А сейчас-то мы не то что это знаем, мы просто видели по телевизору… И в этом смысле, может быть, и Куба будет использована, другое дело, что, когда мы говорим про союзников в тех регионах, надо понимать, что там есть такие союзники, которых лучше врагов иметь, чем таких союзников. Например, Венесуэла. Венесуэла ж для нас плоха не идеологией своей – что нам до ее идеологии? А в том, что степень ее предсказуемости – то есть, наркоман Вася из подворотни гораздо более предсказуемый человек, чем венесуэльское правительство. Да и никто не знает, какое там будет правительство через неделю. Ну, как с ними договариваться о таких вещах?

Савельев:

- Ну да. Уровень планирования у наркомана Васи чуть выше. Давайте возьмем еще один телефонный звонок. Сергей из Волгограда. Здравствуйте.

Сергей:

- Здравствуйте. У меня вопрос на тему вообще выгодности ядерного конфликта вооруженного между Европой ли и Россией, между Штатами и Россией. Это что же получается, они наносят по нам удар, ликвидируют инфраструктуру, едут сами добывать сибирские нефть и газ, что ли? Зачем им это надо? Им проще красить бумагу и за нее с успехом получать все, что им необходимо. Поэтому, мне кажется, что такими военными обострениями они дают лишь повод нашей власти и правительству оттягивать из своего внутреннего бюджета средства на вооружение, например. Конечно, фактор как бы соблазна ядерного конфликта имеется, но эта выгода стоит на самом последнем месте. А первейшее – это, конечно же, ослаблять экономику, ослаблять демографию в России и являться выгодополучателями от колониального устройства России.

Савельев:

- Достаточно распространенная точка зрения.

Юрьев:

- Да, достаточно распространенная. В основе всей такой концепции лежит одна распространенная ошибка. Что войны ведутся за ресурсы. Это не глупость. В истории человечества совсем еще недавно был достаточно продолжительный период, когда войны велись в основном за ресурсы. Но в современном мире ресурсы никого не волнуют. Тот, кто в этом сомневается, ну, сравните экономику, уровень жизни Саудовской Аравии и Японии. В одной большая часть нефти мира, в другой никаких ресурсов нет вообще. И что? Дело в том, что для большой страны типа Америки, типа даже России, у которой экономика меньше, вся наша нефтяная и газовая промышленность представляет небольшую долю ВВП. Заметьте, небольшую это при нашем убогом состоянии экономики, вредительском, я бы сказал. Если экономика пойдет вверх, то будет еще меньше, потому что добыча нефти и газа вряд ли увеличится, она и так динамично растет. Американцы добывают уже сегодня по добыче нефти, просто в тоннах, на первом месте в мире. Правда, обгоняют нас и Саудовскую Аравию буквально на чуть-чуть, тем не менее, они на первом месте в мире. Правда, им этого не хватает даже для себя, они еще импортируют, тем не менее, так. Чисто по нефти. Без газа. Тем не менее, это в их ВВП составляет весьма небольшую часть. Поэтому, если американцы когда-нибудь на нас нападут, то уж ради чего угодно, но только не ради освоения и захвата ресурсов Сибири, а только ради власти над миром. Ведь бумагу резаную можно всовывать только пока ее берут. А Россия и Китай своими действиями все больше и больше приближают мир к тому, что ее перестанут брать довольно скоро.

Савельев:

- Представитель госдепартамента США Хизер Науэрт поприветствовала во вторник решение канцлера Германии Ангелы Меркель принять участие в финансировании проекта терминала СПГ в Северной Германии. То есть, Европа в какой-то степени согласилась на принятие сжиженного газа из США. Также и туркменский газ – там переговоры идут по поводу него, и азербайджанский – до Турции уже вроде как коридор открыли, из Турции в Италию тоже коридор будет открыт. Правильно ли я понимаю, что они ищут альтернативу Газпрому? Европа.

Юрьев:

- Начнем с конца. Конечно, ищут. Чем больше у тебя разных поставщиков, тем, с точки зрения рынка, тебе удобнее, ты можешь разводить их… ну, покупателю это всегда выгодно. Поэтому любой покупатель, даже в отсутствие политических соображений, к этому стремится. Другой вопрос, какие перспективы этого. Поймите простую ситуацию. Что Газпром не просто поставляет газ в Европу. Газпром поставляет очень много. 160 кубометров в год и это продолжает расти. Представить себе, что европейцы найдут и построят инфраструктуру, альтернативную, для того, чтобы где-то в других местах взять аж 30 млрд…. я могу себе представить, хотя это очень тяжело. Например, Азербайджан это 10. У них нет больше… Часто говорят – такова мощность трубопровода. Но это не значит, что его можно сделать больше. Сделаешь больше, его нечем будет заполнить. У них на самом месторождении больше не взять. Туркменский газ. Пока Туркмения в этом году недовыполнила контракт с Китаем, неоднократно прерывая поставки и платя за это штрафы. Не потому, что что-то там загорелось или сломалось, а потому, что есть проблемы с ресурсной базой. Представить же себе, что европейцы найдут альтернативу на все 160 или на 80 из них, смешно. Его просто в мире на данный момент столько нет. Кстати, пока европейцы ищут рыночную альтернативу газпромовскому газу, Газпром в это же время ищет альтернативу покупателям из Европы в Азии и в общем в этом тоже преуспевает. Это нормальный рыночный процесс.

Теперь по поводу американского газа. Говорил много раз, почему-то не хотят меня наши слушатели слушать. Когда спрашивают, может ли американский сланцевый газ конкурировать по цене с газпромовским, вопрос некорректен. Вы сами для себя должны понять – вы о чем спрашиваете? По себестоимости или по продажной цене? По себестоимости, конечно, не может конкурировать с газпромовским, и это смешно просто обсуждать. Но Газпром-то продает в Европу не по себестоимости, как вы догадываетесь. Газпром продает в Европу по вполне определенной цене для всех более-менее одинаковой – ну, не сама цена одинаковая, формула одинаковая, – которая привязана к корзине нефтепродуктов. То есть, есть цена нефтепродуктов и нефти, они формируются на бирже и поэтому их формирование носит вроде как объективный характер, к этому рыночному индикатору привязывается и определенная цена. То есть, это очень важно. Цена газпромовская газа – не себестоимость, а реальная продажная цена в Европе – она зависит от цены нефти. Американский газ тоже привязан к индикатору. Но к другому. К биржевой цене газа в самой Америке. Но дело в том, что, поскольку на американской – это известно из опыта – бирже цена газа совсем никак не связана с ценой нефти, то есть, если высокая цена нефти, это не значит, что цена на газ тоже идет вверх, зачастую она в это время идет вниз, то поэтому может ли быть американский газ дороже/дешевле газпромовского по продажной цене, зависит от того, какая цена нефти. И при высокой цене на нефть, как вот сейчас говорят, что может быть и сто в будущем году, он, я вам скажу, таки будет дешевле. Он реально будет дешевле. Другое дело, что Газпром в любой момент может сказать – это же спекулятивная надбавка – он может сказать: мы продаем с 30-процентной скидкой, и опять станет сильно дешевле газпромовской. Но американцы так не могут. Они продают с разумной маржой. Тем не менее, чисто формально, конечно, может быть дешевле. И если добыча сланцевой нефти в Америке в больших масштабах это вопрос такой – то ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет – то со сланцевым газом этой проблемы нет, его американцы могут добыть столько, сколько нужно. Поэтому при дешевой нефти он, конечно, сильно дороже и не конкурентоспособней, чем газпромовский. Плюс к тому, американские экспортеры вообще не хотят продавать газ в Европу. Все, что Газпрому не нравится в Европе, включая безумный стокгольмский арбитраж и т.д., почему вы думаете, что все это нравится американским экспортерам? Им это также не нравится. Они все тоже хотят продавать в Китай, в Японию, в Корею, где и цена выше, и бизнесатмосфера лучше, и вообще все лучше и удобнее. Кроме того, та сумма, которую озвучила с точки зрения инвестиций в инфраструктуру приемную Меркель, она по меркам импорта газа в Европу является чисто символической. Причем, она не имеет никакого значения, потому что приемные терминалы это самая выгодная часть из всей логистической цепочки импорта газа, на них деньги находятся всегда. Поэтому это просто слова, которые говорит уходящий политик, который пытается не уйти, но все равно вынужден будет уйти.

Савельев:

- Нам дозвонился Александр из Москвы. Здравствуйте.

Александр:

- Здравствуйте. Коротенько по РСМД хотел спросить. Там есть такой очень чувствительный момент. Ракета же имеет малое подлетное время до цели и высокую точность попадания. А нацелены они, прежде всего, на обезглавливание противника, уничтожение его политической, военной элиты. Ну, как бы в расчете избежать ответного удара и таким образом выиграть… или в локальном конфликте, или в глобальном. На данный момент для нас ситуация усугубляется развертыванием ПРО в восточной Европе, в Румынии там чего-то они в шахты загружают, и разработкой гиперзвука… Вот не будет ли это некий повод для шизофрении элит?

Юрьев:

- Не может, Александр. По одной простой причине. Все, что вы сказали, правда. Только пока они начали разрабатывать гиперзвук, мы его давно разработали, и просто видели на парадах, и поставили на вооружение. Они разворачивают системы ПРО, которые вообще говоря пока никто не сказал, что они хоть как-то работают, в Польше и в Румынии. А у нас, что, система С-500 не будет разворачиваться? Поэтому давайте так. Все ваши аргументы верны, только они работают в оба направления и в какое больше, как говорится, догадайтесь сами.

Савельев:

- Вот, кстати, новость последнего часа. Владимир Путин на пресс-конференции по итогам российско-итальянских переговоров сделал заявление, которое, мне кажется, подводит черту под этой темой, хотя бы и промежуточную. Он отметил, что в случае поставки американских ракет в Европу, Россия будет вынужден ответить зеркально. То есть, вообще риторика у президента изменилась кардинально, она стала более открытой и более прямолинейной. Я за всю историю правления Путина не слышал от него слова «сдохнут».

Юрьев:

- Давайте, короче, поймем так. Новая политика Америки, безусловно, несет нам угрозы, но мы по отношению к ним совсем не беззащитны.

Савельев:

- Переходим к Украине. На днях президент России Путин подписал указ о специальных экономических мерах в связи с недружественными действиями Украины. Наконец-то мы стали замечать не только их существование, но и их недружественные действия. Вопрос: почему это началось именно сейчас? Какая концепция была бы правильной: задавить их максимально быстро и сразу или все-таки потихонечку давать намеки? И к чему это может привести? И вообще, доколе?

Юрьев:

- Давайте так. Во-первых, я еще раз скажу, что в последние несколько дней роль Украины для нас резко выросла. Теперь это место потенциального размещения ракет с малым подлетным временем. Я хочу сказать вам, что это будет все в большей и большей степени определять наше отношение к Украине. И, как вы понимаете, когда этот фактор является главным, то тут уже, конечно, уровень жесткости несколько другой, чем когда речь идет про экономику или что-нибудь еще. Соответственно, скорее, то, что подписал Путин, является демонстрацией: друзья, вам дается последний шанс опомниться. Ведь о том, что мы любыми средствами не допустим, что Шойгу об этом уведомил американцев, это ведь мы тоже не скрываем, это ж тоже мы официально опубликовали. Вы это можете прочесть. Вы в хороших отношениях с американцами, можете их спросить, они вам скажут. Поэтому я думаю, что в этом смысле это совершенно нормально. Когда говорят: почему Путин не подписал запрет поставки ТВЭЛов, что оставило сразу бы пол-Украины просто без электричества? Понимаете, а зачем? Если ты хочешь нанести максимальный ущерб нынешней России, нынешней Украине, то это будет делаться не экономическими средствами. Это будет делаться так, как в Сирии. Только с широким участием наземных войск.

Савельев:

- Поставки ТВЭЛов – это то же самое, почему вы не бахнули Сирию полностью сразу.

Юрьев:

- Конечно. Если у тебя генштаб уже разрабатывает, куда пойдет первая колонна, куда пойдет вторая, то зачем тебе прекращать им поставки ТВЭЛов, оставлять их без электричества? Ты свои же части наступающие оставишь без электричества. Это что, тебе облегчит победу? А так мы с ними не справимся? Полноте, друзья. Посмотрите на реальность. И в этом смысле Украина делает все, что она может, для того, чтобы свою судьбу историческую, некоторые скажут – привести к тому, какой она и должна была бы быть, но они же так не считают. Тем не менее, здесь и безумный раскол православия.

Савельев:

- О нем тоже можно поговорить. Что это значит?

Юрьев:

- Во-первых, это грустно. Это означает, что если я к весне смогу победить свою болезнь, то поехать и поблагодарить за это Бога на Афон, как я делаю каждый год перед своим днем рождения, я не смогу.

Савельев:

- Вы не можете это сделать как официальный прихожанин РПЦ?

Юрьев:

- Бога не обманешь. Но дело в том, что на самом деле еще тоньше. Сам Афон уже объявил, он же самоуправляемая автономная республика, все двадцать монастырей, что они класть хотели на решение Константинопольского патриархата. И что они только признают его в моральном смысле, а никакой административной над собой его власти не признают. Это совсем смешно. Но все это грустно. И нехорошо в эти сферы загонять свое противостояние. Это неправильно.

Савельев:

- Это не наш выбор, это не мы решаем.

Юрьев:

- Так я и не говорю, что это с нашей стороны нехорошо. Но вы представьте, у нас было без всяких почти тормозов противостояние с немцами во время Великой Отечественной войны. А до этого они не щадили никого и ничего. Представьте, что мы начали бы лютеран расстреливать. А они расстреливали православных. Кроме вопроса «Есть ли жиды? Есть ли комиссары? Есть ли политработники?», еще: «А есть ли православные? Выходите!». Тогда до этого не доходило. В этом смысле гореть в аду украинским политикам, которые до этого допустили. Но реагировать на это мы должны.

Савельев:

- Как нам реагировать на религиозный раскол, который американцы учинили руками Константинопольского патриархата?

Юрьев:

- Первая сложность реакции заключается в том, что любой человек, который занимался боевыми видами спорта, знает, что тяжелее всего бить в пустоту. Когда твой противник просто уходит от удара. Дело в том, что в православии очень специфическая вещь как внутри церквей, так и между церквями. У Константинопольского патриархата никакой власти нет. Вообще никакой. Нету и никогда не было. Вообще никогда. Даже во времена Константина Великого. Вы спросите: а как же так? А есть понятие первенства чести. Значит, есть пятнадцать поместных церквей, пятнадцать патриархов, первенство чести всего-навсего означает, кого первого положено из патриархов поминать при славословии, при соответствующей службе. Но кто-то говорит: в соответствии с этим первенством чести я объявляю такое-то директивное решение. Это примерно как если исполняющий обязанности директора предприятия подпишет приказ, вы можете оспорить его через суд или жаловаться в министерство, или еще что-то. Но если уборщица подпишет приказ, то суд не возьмет у вас иск о том, что он незаконен, потому что она и не имеет никакого права. Поверьте, я разбирался с этим вопросом, что у Константинопольского патриархата власти совершенно не больше. А это ему сказали все остальные поместные церкви, в том числе гораздо более уважаемые, потому что гораздо более старые. Например, Антиохийская церковь была еще во времена апостола Павла.

Тем не менее, проблема эта существует и внутри каждой из поместных православных церквей. Например, в РПЦ. По нашему уставу, у патриарха РПЦ, не Кирилла, а любого патриарха, никакой власти, кроме первенства чести, нет. То есть наш патриарх любой никакого из епископов снять не то что не может, это чисто коллегиальное решение. А реально – может за пять минут.

Савельев:

- Это негласный договор, что мы его…

Юрьев:

- Это негласный договор, который константинопольский патриарх решил, что этот негласный договор есть. А его нету. Как реагировать? Вопрос непростой. Думаю, по мере развития ситуации будет еще более жесткая реакция со стороны других поместных церквей. Большая часть на нашей стороне. Я допускаю, что вдруг возникнут серьезные вопросы к патриарху константинопольскому по месту его жительства и работы.

Савельев:

- Турецкие власти могут найти нечистое пятно в его прошлом?

Юрьев:

- Они уже объявили, что существуют сведения о его дружественных контактах с Фетхуллахом Гюленом. А для турок это то же самое, что с дьяволом. Я лично думаю, что вопрос с церковным расколом на Украине будет не решен не так.

Савельев:

- А по схеме размещения ракет?

Юрьев:

- Я думаю, что он будет решаться военным комендантом нашим каждого из районов. Думаю, что на этот раз недолго ждать. В отличие от всех предыдущих разов. Мы давно надеялись на многое. Мы надеялись, что развитие ситуации подтолкнет Путина к тому, чтобы наконец провести экономическую революцию и выкинуть на обочину либерализм в экономике, как выкинут на обочину либерализм в государственной политике. А сейчас мы тоже надеемся, только всего этого ждать уже очень и очень недолго. Думаю, что не годы.

Савельев:

- Дожили, уже можно почти руками потрогать то, о чем мы говорили долгие годы.

Поговорим о том, что творится на автомобильном рынке Америки.

Юрьев:

- Я позвонил туда и попросил продать мою «Теслу». Американцы перестали покупать практически что бы то ни было из машин, кроме «Теслы». Это означает, что они смогли в своей бюджетной модели уложиться в цену рыночную. При равной рыночной цене, о каком бы классе машин ни шла бы речь, никакие машины не имеют никаких конкурентных шансов с «Теслой». Это связано со спецификой электрического двигателя. Он меньше, поэтому при одинаковой мощности у тех несоизмеримо больше места в салоне и багажнике. Динамика как у «Феррари», причем за это не надо доплачивать. Экология. «Тесла» не ломается вообще никогда. Там нечему ломаться. Если ты не въедешь в столб. Несколько раз я ездил на сервис для перепрошивки системы навигационной. У них сервисы пустуют. Там совсем нечему ломаться. Это вечная машина за обычные деньги, гораздо более быстрая, динамичная, просторная. У всех в мире спады продаж. А у них – рост. Сколько их сделают, столько продадут.

Почему другие не делают электрические? Потому что они тут создали себе фору. И не по бренду. Там есть технические решения. У них батареи охлаждаются. Они это научились делать. А другие – нет. Меня спрашивают: неужели у «Теслы» два багажника – спереди и сзади? Именно так и есть! Они почти одинакового размера. Там нет никакого централизованного двигателя. Если вопрос, имеет ли перспективу сланцевый газ, в котором наша страна в свое время совершила стратегическую ошибку, не увидев его перспектив, это повлияло только на оценку мировых трендов, то в этом вопросе мы не должны повторять этой ошибки. Мы должны понять, что будущее чисто за электромобилями. И мы должны все силы бросить на разработку их, а не продолжать субсидировать ВАЗ или что-то еще.

Савельев:

- ВАЗ пытается создать электрический автомобиль.

Юрьев:

- На это надо деньги тратить.

Савельев:

- Переходим к не самой простой теме. Не знаю, как назвать того, кто устроил стрельбу в Керчи. В современной России такого рода события стали происходить. По характеру и рисунку того, что произошло, это чистая копия американских трагедий. В Советском Союзе или зарождающейся России такого не было, а в Америке было. А сейчас это перекочевало и к нам. Как это можно объяснить?

Юрьев:

- Я не отношусь к числу ненавистников советского времени. Считаю, что в социальной сфере в нем было очень много. Да и в экономической тоже. Что достойно уважения и даже воспроизведения на новом историческом уровне. Но этот вопрос не относится к этой категории. В СССР этого не было, только не за счет того, что такие все были хорошие. А только за счет того, что был абсолютный запрет на распространение любой информации. И это при тех источниках информации технически, которые были в те времена, это было возможно сделать. В советское время про историю со школой «Колумбайн» никто бы никогда и не узнал, и не знал бы у нас даже о самом факте. Сейчас это сделать просто невозможно.

Савельев:

- К сожалению, сейчас это не технически невозможно, а все новостные ленты и агентства просто паразитируют на такого рода информации, обсасывают каждое событие, каждый писк.

Юрьев:

- Конечно, но и технически невозможно. Плюс это элемент государственной политики стратегический, что мы не накладываем жестких ограничений на циркулирование информации, потому что наше руководство прекрасно понимает, что в том, что СССР рухнул, в очень большой степени свой очень большой вклад внесло недовольство населения информационной закрытостью. А мир тяжело болен. И отголоски этой болезни доходят и до нас, не говоря о том, что мы тоже тяжело больны. Хотя это неважно. Потому что, если мы бы и не болели, то все равно бы эта чума в отсутствии карантина приходила бы к нам в любом случае.

Вопрос о том, как это предотвратить. Боюсь, ответ простой: никак. А вот что с этим делать? Главный ответ один: в каждом месте скопления людей должен быть кто-то, думаю, что речь идет не об офицере, а о рядовом гражданине, кто может подскочить и застрелить вот эту сволочь.

Савельев:

- У гражданских людей должно быть оружие?

Юрьев:

- Мы очень много обсуждали вопрос легализации короткоствола. Я выступал за то, чтобы легализовать. Но я и Леонтьев поменяли свою точку зрения, в большой степени под влиянием реакции хорошей, думающей части нашей аудитории. Слишком много сумасшедших, неуравновешенных людей. И самая большая беда в том, что пьющих слишком много. Получит оружие человек нормальный, а выпьет и перестанет быть нормальным. Потом опять станет нормальным. Но уже поздно будет Я думаю, что ответ несколько сложнее. Мы считаем, что само гражданство должно стать ранжированным. Не просто ты гражданин или не гражданин, оно должно стать: гражданин первого ранга, второго ранга, третьего ранга.

Савельев:

- Есть какой-то критерии?

Юрьев:

- Их надо разработать. Это совершенно не фантазия, в Китае этот пилот в двух провинциях уже запущен. И здесь большой простор для населения. Надо предлагать, что именно должно входить в критерии. Есть люди, которым не просто можно, а нужно доверять, чуть ли не обязывать их носить оружие постоянно для того, чтобы, если вот такое будет, предотвратить самое неприятное развитие. Но это не должно быть любой гражданин, который не состоит на учете. Это слишком опасно. Потенциального керченского стрелка мы, может, нейтрализуем путем создания десяти других. И это плохой вариант. Через баллы разработка системы ранжирования гражданства совсем не такая фантастическая, как кажется. Сначала попробовав, нам на эту систему надо переходить.

В школе надо не увеличивать количество вооруженных вахтеров, охранников, офицеров. В каждой школе и колледже надо иметь оперативника. Из состава оперативной части полиции. Который заранее будет знать, который будет иметь агентуру свою внутри. Кума, как в лагере это называют.

Савельев:

- Смотрящего из 9 «В».

Юрьев:

- Нет, сам он взрослый. Но он обеспечивает сеть, а ему рассказывают и из 9 «В» тоже в том числе.

Савельев:

- Это не панацея, это одна из мер.

Юрьев:

- Но она сильно снизит такого рода вещи.

Савельев:

- Если все время под этим ракурсом смотреть на школьников, наверное, керченского стрелка можно было заранее вычислить.

Юрьев:

- Его, может, и нельзя вычислить. Но понятно, что из 10 таких случаев 7 можно вычислить. Уже неплохо. Остальных трех застрелить силами граждан высокого ранга. Что касается предложения давать оружие с 25 лет. Давайте с 55, так надежней будет. Еще лучше – с 75 лет. Тогда уже зрение испортилось, человек все равно не попадет. Все это бред. Потому что основной урон в терактах не от стрельбы, а от взрывных устройств. А как предотвратить их изготовление? Их можно сделать из подручных материалов. Если бы этот хрен не стрелял, а ограничился взрывным устройством, а он бы в этом случае сделал бы его больше, то я не вижу большой разницы. Это тяжелая история, из которой вывод один: не надо никаких истерик, но надо понять, что в сфере жизни молодежи ситуация довольно критическая. Там есть проблемы АУЕ – организацией, которая буквально на марше увеличивает свою популярность. В этом вопросе почивать на лаврах нет оснований. Но и нет места для истерических реакций. Давайте вообще запретим оружие. Изготовить самодельное гладкоствольное ружье – дело нехитрое.

Савельев:

- Была новость, что родителей керченского стрелка оштрафовали за неудовлетворительное воспитание ребенка на 500 рублей.

Юрьев:

- Вот это решение предотвратит все будущие проблемы.

Савельев:

- Нам пишут: вы боретесь со следствием, а не с причиной. Да, у нас агрессия разлита в информационном поле, размазана тонким слоем. И все ругают машину пропаганду: на Первом канале рассказывают только о том, как заводы открываются.

Юрьев:

- Я хочу сказать следующее. Нам пишут, что причина в том, что нет госидеологии. Я согласен с вами. Должна быть госидеология. Мы все время это говорили. Тогда будет проще. Но только не думайте, что если госидеология будет и даже будет широко распространена и укоренена, что этих случаев не будет. Все люди разные. И такой идеологии, которую принимают сто процентов населения, нигде и никогда не было. Даже в Третьем рейхе.

Савельев:

- И 90-е повлияли на то, что утрачено понятие и концепция воспитания детей. И родители озлоблены.

Юрьев:

- Хуже. Не концепция, а сама идея, что оно должно быть. Сейчас скажи воспитателю, он скажет: нет, школа у нас нужна, чтобы давать знания. Да засуньте вы себе в одно место эти знания. Знания можно получить по интернету. Знания – это вторичная вещь. Главная задача школы – воспитывать гражданина. А у нас этой задачи даже официально не стоит.

Савельев:

- Александр Мартюхин спрашивает: «Нет ли инсайда по смене экономического курса?» Вы бы услышали эти нотки в наших речах, если бы был инсайд.

Юрьев:

- Нет, у меня последнее время никакого инсайда, я ни с кем не встречаюсь. Я понимаю логику и понимаю, что скоро это произойдет.

Савельев:

- Александр Золин нам пишет: «Идея усугубления классовости очень опасна». Это к вашему предложению ранжировать граждан. Но это то же самое, что сказать, что идея генералов, полковников, капитанов и вообще званий в армии очень опасна, потому что она разделяет людей. Здесь не о классовости в марксистском понимании речь идет.

Юрьев:

- Это вообще не имеет никакого отношения.

Савельев:

- На связи Домодедово, Вадим.

Вадим:

- Наше общество после знаменитой перестройки сдвигается в область охлократии, особенно в детскую сторону. Уже 14 лет паспорта, навальнята и так далее. Человек должен быть налогоплательщиком и желательно семьянином. Уровень интеллекта, школьная успеваемость. И много других критериев, история семьи. Я советский человек, но нельзя ставить всех на одну доску, иначе это будет деградация страны.

Юрьев:

- С конкретными критериями я, наверное, не могу согласиться. Потому что я решительно не понимаю, почему человек с высоким IQ является более достойным гражданином, чем человек с низким IQ. Я работал в науке, знаю много людей с достаточно высоким IQ, и хочу сказать, что в целом говно редкостное. Разные встречаются, но ничем не лучше, чем те, у кого IQ весьма скромное. Человеческие качества, сила и мощь интеллекта – это совсем разные вещи. Нужно ранжировать. И в первую очередь даже не по таким критериям, а по критериям хороших дел. Должны быть места, куда ты можешь записаться и добровольно что-то делать, что реально не для галочки, что требует от тебя усилий. Вместо того, чтобы ходить в это время и водку пьянствовать или с девчонками танцевать. И вот такие вещи и должны быть главными для определения того, кто является кандидатом на высокоранговое гражданство.

Савельев:

- Один из критериев такого рода граждан – созидательность в патриотическом смысле этого слова.

Юрьев:

- Если двадцать человек в каком-то населенном пункте в течение года сами, получив на это согласие, но никаких ресурсов, взяли и построили что-то полезное, не важно даже, по предложению администрации или по собственной инициативе, дорогу заасфальтировали, я думаю, что вот это и есть первые кандидаты в то, чтобы рассматривать их на это дело.

Савельев:

- Нам дозвонился Михаил и Москвы.

Михаил:

- Недавно выступал товарищ, который руководит добычей рыбы на Дальнем Востоке. Он говорит, что небывалый улов красной рыбы. Сдают заготовителям по 40 с чем-то рублей. А в Москве цена как была, так и остается. Торговля и промышленность – разные условия производства. В торговле купил прилавок, компьютер поставил – цену залупил в два-три раза выше и торгуй. А в промышленности технологии, все очень сложно. Если в промышленности на рубль 15 копеек получили прибыль, то это очень хорошо. А в торговле делать нечего. Как выровнять это дело?

Юрьев:

- Вы абсолютно правы. В мировой экономической науке давно есть абсолютный консенсус, что развитие промышленности, а тем более развитие в сторону научно-технического прогресса и создания новых продуктов и технологий в частном секторе возможно только исключительно в том случае, когда уровень доходности в чем угодно – в торговле, в промышленности – в данной стране очень невелик. Потому что, если можно заработать много дуриком, то никто заниматься высокорискованным созданием новых продуктов и отработкой новых технологий ради небольшой прибыли не будет. Большую прибыль нужно просто не давать получать. Как к этому прийти? К этому прийти можно по-разному. Это часть того, что я называю экономической революцией, которую следует совершить нашим властям. Отбросить обветшалую и национал-предательскую либерально-экономическую модель, которая сейчас у нас действует, и сделать нормальную модель, похожую, хотя не обязательно тождественную тому, что в Китае. Все это довольно несложно.

Вопрос с рыбой особый. Потому что там царит совсем уж беспредел. И это все знают. И этот беспредел не кончается только потому, что есть ряд, очень высокопоставленных людей, имеющих долю в рыбе.

Савельев:

- «В чем причина болезни Америки?»

Юрьев:

- Та идеология, которая существует в Америке на сегодняшний день, можно ее по элементам, это общество потребления, это общество атомизированное, то есть абсолютного индивидуализма. Это общество превосходства меньшинств над неменьшинствами, общество отрицания всяческой религии и любых ценностей. И так далее. Это общество вначале казалось интересным экспериментом и, наверное, с социологической точки зрения будущих исследователей таковым и является, но мы, русские патриоты, понимаем, что это абсолютно порочная вещь, которая даже такую великую нацию как американцы способна привести к пропасть.

Савельев:

- Артем из Севастополя, здравствуйте.

Юрьев:

- Мой любимый город.

Артем:

- Вы упоминали, что, возможно, потребуется переход к советской модели экономики. Как это возможно?

Юрьев:

- Я не говорю, что он может понадобиться. Есть разные варианты. Можно перейти на модель суверенного развития в национальных интересах и без всякого возвращения к советской модели. Но я боюсь, что на это просто не хватил интеллектуальных возможностей нашего управляющего класса. Я говорю даже не о идеологическом настрое, а просто это сложнее. Поэтому я думаю, что высока вероятность того, что будет просто как бы параллельно существовать два сектора. Так есть и сейчас. Но это просто усилится. Что будет гораздо шире сектор государственный, который будет обеспечивать развитие в части промышленности, в первую очередь крупной, и будет существовать частный сектор в мелком и среднем бизнесе, который будет осуществлять наполненность потребительского рынка. Это не лучшая модель. Я просто думаю, что она самая вероятная из тех, которые придут.

Савельев:

- Спасибо всем, что были сегодня с нами.