Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+10°
Boom metrics
Звезды8 июля 2019 16:28

Топ-модель Саша Лусс: «Люк Бессон мне говорил: «Я хоть и француз, но на самом деле русский. Ведь я так люблю блины!»

В этот четверг на экраны выходит новая картина знаменитого режиссера «Анна». На роль главной героини автор выбрал россиянку родом из Магадана
Люк Бессон на премьере появился с моделью Сашей Лусс.

Люк Бессон на премьере появился с моделью Сашей Лусс.

Фото: Артем КОСТЕНКО

Тонкая и звонкая уроженка Магадана Саша Лусс сыграла суперагентку Анну, которая одной левой расправляется со своими врагами, управляется с самым разнообразным оружием и всех в себя влюбляет. Неудивительно - Саша входит в топ-10 моделей мира. Но и с актерским мастерством у неё, оказывается, все в порядке.

«ОБОЖАЮ ПИСТОЛЕТ ТОКАРЕВА»

- От моделей не ждешь хорошей актерской игры - обычно от них требуется «просто туда-сюда ходить», как в старом анекдоте. Как вам удалось убедить Бессона в том, что вы справитесь с ролью?

- Мне не пришлось его убеждать. Люк мне сам предложил роль. Он знал мои способности, потому что до этого снимал меня в небольшой роли в фильме «Валериан и город тысячи планет». И потом доверил мне своего «ребенка» - «Анну»… Люк, смеясь, потом вспоминал: «Вначале ты перед каждой сценой по три часа читала сценарий, чтобы точно ничего не забыть, тряслась, волновалась… А в последний месяц я тебе говорил: «Так, Саша, сниматься». И ты отвечала: «О’кей!», и все делала с первого раза!»

- Легко ли вам было выходить из образа «опасной русской»? Я знаю, что некоторые актеры потом долго продолжают жить в образе своего героя…

- Когда мы вплотную стали готовиться к съемкам, Люк меня познакомил со своим другом, который меня учил разным актерским моментам. Люк пришел на тот урок, где мы учились «открывать эмоцию». И он такой: «Знаете, уметь открывать эмоцию – это замечательно, но закрывать эмоцию гораздо важнее!» Он учил меня делать ровно столько, сколько нужно, чтобы добиться эффекта. Это на самом деле одна из самых важных актёрских техник. Потому что иначе ты не выдержишь. И поедешь головой.

- С каким оружием вам было проще всего обращаться на съемках?

- Пистолеты! Я обожаю пистолеты. «Беретта» - моя любимая. Хотя, на самом деле нет, обожаю ТТ.

- Вы ходили в тиры, на стрельбища?

- Постоянно, не могла прям оторваться. Это мое любимое занятие. Когда у меня была сцена с пистолетами, я так радовалась! Они уже знали, что пистолет Токарева - мой любимый, и все время мне его подсовывали. Хотя Люк меня иногда обламывал с ТТ: «Саша, я хочу в этом кадре пистолет помассивнее. Сорри, бери «Беретту»… Пистолет, понятное дело, стреляет холостыми, но дуло-то нагревается, прямо кипяток. И надо быть очень аккуратной - можно серьезно обжечься. Мне рассказывали, как один известный актер решил удивить свою коллегу, красиво выпустил пули из двух пистолетов и красиво засунул их за пояс. Не могу представить, как ему было больно! Это и смешно и ужасно грустно.

- Давайте честно: если вдруг вы, например, приедете сейчас в свой родной Магадан, поздней ночью выйдете на улицу и на вас нападут хулиганы, сможете себя защитить?

- Да. Я надеюсь, что на меня не нападут хулиганы. Пожалуйста, люди, которые это прочитают, не надо пытаться! Но без лишней скромности скажу, что могу врезать по полной программе, это вообще не проблема. На этих съемках я, считай, прошла такой курс самозащиты, что мама дорогая!

«Я БЫЛА ХУДОЙ, ВЫСОКОЙ И В ОЧКАХ»

- В начале фильма скаут из модельного агентства находит вас на рынке, ваша героиня торгует матрешками. Многие вспомнили путь Наташи Водяновой, которая на рынке в Нижнем Новгороде продавала бананы... А ваш путь в модельный бизнес был похожим?

- Да, линия с рынком в фильме как раз была вдохновлена историей Водяновой. У меня не было такого сложного пути на подиум. Я из очень хорошей семьи, мне особо не о чем поплакаться. Сейчас очень любят истории про тревожное детство, - а у меня все было спокойно. Единственное - я в детстве была худая, высокая, в очках, и, конечно, в школе не пользовалась популярностью.

- Серьезно?

- Ну, это нормально. Вы же понимаете, что девочки, которые в школе считаются самыми большими красавицами, когда вырастают, обычно куда-то пропадают. А худые, высокие девочки, которые начинают оформляться лет в пятнадцать-шестнадцать, как раз превращаются во что-то интересное. Хотя у каждого свой путь. У нас самая красивая девочка в школе так и осталась очень красивой. А среди одноклассниц моей мамы, например, самая большая красавица превратилась в обычную женщину…

- Я так понимаю, что мама помогла вам в вашей модельной карьере...

- Она много лет дружит с Ирой Григорьевой (топ-модель, популярная в 90-х. - Ред.). Мама позвонила Ире и сказала: «У меня ребенок с модельными параметрами». Посоветовались, и мама решила, что нет ничего страшного в том, что я буду моделью.

- Вы сейчас топ-модель…

- Обычная модель в Нью-Йорке и топ-модель – это разные вещи. Конечно же, топ-модели живут по-другому. Чего таить, это другой заработок и совершенно другой уровень жизни. Ты летаешь бизнес-классом и живешь получше… Но я тоже прошла путь «обычной» модели, которая живёт в апартаментах с кучей других девочек. Мне, кстати, на соседок везло. Но как только я стала топ-моделью, жизнь поменялась, и все стало красиво.

- Как девочкам из глубинки попасть в модели мирового значения?

- Постараюсь выразиться деликатно… Во-первых, нужно трезво оценить свою внешность. Есть ли потенциал? Если ты, например, ростом метр пятьдесят, то - увы, на этой работе девочки должны быть повыше. Второе. Если внешность подходящая, надо решить - готова ли ты жертвовать школой, например, друзьями, бойфрендом... Лично я со школой попрощалась с удовольствием, - хотя потом родители запихнули меня в экстернат, и мне все-таки пришлось ее закончить самостоятельно. И третье - надо найти классного агента. Я понимаю, что 95% моего успеха - это мой агент. Ищите доверенного человека. Мне, конечно, еще очень повезло, что меня поддерживали родители…

- Есть у вас табу? Я читала в дневнике одной модели, как ее на съемках заставляли пить рыбью кровь, а она отказывалась…

- У меня одна из любимых книг - мемуары Георгия Данелия, царствие ему небесное. И он там рассказывает про Евгения Леонова: у того была температура, он чуть ли не слег с инфарктом, но все равно приехал на съемку и ходил по льду босыми ногами… Это часть работы. Ты изначально готов к сложностям. Но рыбья кровь, извините – это совсем другое. Тут ты можешь сказать: «Я этого не буду делать». Или, например, я вообще не снимаюсь в белье. Идут где-то съемки для журнала, мне тащат трусы, а я говорю: «Нет, ребята, извините, как бы я этого делать не буду».

- Хочу спросить про образ русских в западном кино. Ведь постоянно какая-то клюква, нас показывают дикарями. Вы не боялись что и этот фильм будет карикатурой?

- Нет, потому что Люк очень любит Россию. Он периодически говорит: «Я, конечно, француз, но вообще-то я русский. Я же люблю блины – это русская еда!» Я говорю: «Нет, Люк. Ты просто любишь есть…» Но он очень старался уважительно к нам относиться. Конечно, есть моменты, которые не совсем отражают реальность. Например, сцена с банкоматом (в начале фильма герои Лусс и Александра Петрова пытаются украсть деньги из устройства. - Ред.), при том что действие разворачивается в конце 80-х. Понятно, что тогда банкоматов в Москве просто не было. Я с Петровым это обсудила, мы совещались, как нам эту историю решить. И в итоге в начале фильме, когда мы едем на «дело», я говорю: «В Москве же нет банкоматов?» А Петров отвечает: «Нет, есть, один, первый, его только что установили!..» А вообще Люк очень старался показать красивые места. Он снимал в Елисеевском, на Красной площади. И в фильме много русских актеров. Это редкость для голливудского фильма.

- То есть вы могли спорить с Бессоном и привносить в фильм что-то свое?

- И Саша Петров это делал, и Киллиан Мерфи, и Хелен Миррен. Я с Люком спорила постоянно. Он в какой-то момент сказал мне: «Иди уже отсюда!» Потом пожалел об этой фразе.

ДРАКА ВО ВРЕМЯ СНЕЖНОГО КАТАКЛИЗМА

- Что на съемках было самым сложным с технической точки зрения?

- Было очень тяжело драться, не буду скрывать. Это было изнурительно, мучительно. Но я изначально понимала, что этот момент наступит. Тогда еще начался снегопад - был такой невероятный катаклизм в Париже, что все дороги встали, худшая зима за восемьдесят лет, - а я жутко заболела, у меня была температура под сорок, я еле могла снять первую сцену. Но Люк сказал - «Пей антибиотики, и чтобы через два дня была живая!»

- Вам, Саша, повезло, что у вашей мамы была подруга - модель. И она наверняка объяснила, как вести себя с мужчинами, распускающими руки…

- Смотря с какими мужчинами. Я прошу прощения, но в нашем бизнесе большинство мужчин играет в другой лиге. В том смысле, что опасаться нужно мальчикам-моделям, а не девочкам. К девочке там в принципе никто не может пристать.

- Но работа все равно тяжелая, хоть и интересная. Наверное, приходится выносить много ударов по самооценке?

- Дизайнер делает коллекцию раз в полгода. Ему важно, чтобы платье идеально сидело надело. И если вам отказывают, это потому что он очень много ставит на этот показ. Моей подруге отказали, потому что у нее слишком быстро краснели щеки. А как-то девочку выгнали прямо с шоу. Она стоит, дрожит, счастливая, уже при макияже, в одежде, ей через минуту выходить - и ей говорят: «Ты не пойдешь». Но это не потому, что девочка плохая, а потому что дизайнер в последнюю минуту решил не показывать то, что на ней надето. Мне было в какой-то момент очень тяжело, я страдала, мучилась, доводила свои агентства до истерики. А потом просто научилась ни с кем себя не сравнивать, не думать, у кого что-то лучше, а у кого хуже. Но это все-таки приходит с возрастом.