Подбрасывают к забору, как котят: в сибирской глубинке блондинка «усыновила» 10 стариков

Марина с одной из бабушек.

Фото: Даба ДАБАЕВ

Глубинка Новосибирской области - Доволенский район, село Волчанка. Там супруги устроили в своем доме приют для пожилых людей, от которых отказались дети. Старички живут под одной крышей с чужими людьми. Кто-то у виска крутит - всех ведь не спасти. Другой подмигнет - так ради денег все, на пенсиях стариковских зарабатывают. Интересно, кто они на самом деле - дельцы или блаженные? Корреспонденты «КП» - Новосибирск» решили лично познакомиться с необычной семьей.

«ПО ХАРАКТЕРУ ОН БЫЛ - ФУРИЯ»

В далекой деревне асфальта практически нет. Мы едем по широким пыльным улицам с полчаса, долго не получается найти дом Марины Мосиной. Местные объясняют, как найти адрес, но при этом путают лево и право. Когда спрашиваем, где живет Марина, тянут: «А… эта…»

- К ней в селе плохо относятся? - спрашиваем у селянки. Она опирается подбородком на грабли и улыбается одной половиной рта.

- Как сказать… Не очень. Не общается никто.

- Осуждаете?

- Да вы идите, посмотрите. Сами все поймете. Вон ее дом - в конце улицы, с высоким красным забором, - женщина с граблями особенно выделят слово «высоким». - Такого больше ни у кого в деревне нет.

Злой Полкан.

Фото: Даба ДАБАЕВ

Так и находим дом - по забору. Осторожно заходим за калитку - деревенские собаки всегда внезапны. Навстречу выскакивает симпатичная шавочка на тонких ножках.

- Я ее Тонькой зову, - ловит ее на руки мужичок неопределенного возраста.

Это Костя - муж Марины. Нас здесь ждали.

Марина - женщина с деревенскими габаритами, современная, на руках - яркий маникюр. Она не из тех, кто приглядывается к людям, - сразу берет в оборот, начинает разговор с личного: про маму.

- Восемь лет назад умерла моя мама. Я ее очень любила, у нее сахарный диабет был, болезнь все органы поразила… Я ухаживала за мамой сама - мыла, белье меняла, лечила. Она для меня всем была, самая роднуля. - Марина тараторит, перебивая тяжелый вздох. - Я, когда уже замужем была, вечером с Костей ложусь. Он уснет, а я - бегом к маме под бочок… Без нее в душе пусто стало.

В то же время Марина случайно познакомилась с соседом-стариком. По характеру он был - фурия: всех материл, мог даже палкой стукнуть. А с Мариной - почему-то добрый. Она ему еду начала таскать - переключилась с мамы на чужого человека. Когда он плох стал, к себе домой привела. Муж сказал коротко: «Ладно». В этом доме вообще не принято философствовать и долго думать.

Потом другой старик подтянулся. Соцзащита начала Мосиных консультировать, как с ненужными пенсионерами обращаться: сначала в больницу везти, флюорографию делать, остальные анализы сдавать, заключение от терапевта получать - какие болячки, какие лекарства нужны, потом с родственников обязательно отказную брать - в ней так и пишут: «Я, такой-то, отказываюсь от своей матери (отца), так как в силу семейных обстоятельств не могу за ней (ним) ухаживать».

Судьбы бабушек - страшные.

Фото: Даба ДАБАЕВ

«ВАША МАМА ХОЧЕТ С ВАМИ ОБЩАТЬСЯ»

Марина прописывает жильцов в своем доме. Официально они ей никто, подобной практики в государстве не наработано - все по наитию. Но районные власти Марину уважают, считают героиней.

Сейчас у нее живут 10 стариков, половина - под одной крышей с хозяевами, другая половина - в доме через дорогу. Его отремонтировали после того, как решили расширить «семейный пансионат».

История почти каждого постояльца вызывает отвращение к людям. Не к пожилым - к их детям. Не будем называть имена - от такого клейма не отмыться.

Вот бабуле 96 лет. Каждый ее день начинается со слез. Она сложит личико свое в ручки и причитает:

- Когда приедет? Когда приедет?

«Мужа искала самого честного, чтобы не спал ни с кем».

Фото: Даба ДАБАЕВ

Ждет сына - он живет в Ростове, еще по молодости мигрировал. Там у него семья, а маму забирать не хочет. Старушка недееспособна, немного глуховата. Марина заходит в комнату, уверенно кладет руку ей на плечо:

- Через неделю обещал заехать. Ты что, забыла? Говорила же…

Оставшийся день бабушка уже не плачет - ждет. Так каждый день.

Старичок на кровати - без ног. Бывший житель столицы Сибири. Когда родные умерли, он запил, соседка подсуетилась - оформила его квартиру на себя, а деда сплавила в тьмутаракань - село Согорное, купила ему домишко за копейки. Там он ноги-то и отморозил. Соцзащита попросила Марину забрать деда к себе.

Бабуля, у нее восемь детей, была депутатом в селе. А состарилась и стала никому не нужна. Дети ее покинули.

У другой бабушки два сына, но в доме она живет одна, печки нет. Соцслужба просила Марину ее тоже забрать: «Иначе околеет по зиме!»

У одной пожилой женщины дети в Германию уехали. Женщина все просила найти родственников. Марина отыскала их в «Одноклассниках», написала: «Ваша мама хочет с вами общаться». Ответ: «Спасибо, мы рады, что она нашла себе место». Все.

Это дед Карл, одна нога у него не двигается. Раньше выпивал, курил, здесь - бросил.

Фото: Даба ДАБАЕВ

ПОЧТИ КАЖДЫЙ ГОД - ПОХОРОНЫ

Оставляют стариков, бывает, прямо у ворот. Иногда чемоданом снабдят, иногда - без него. От отказников воняет, ногти, как в фильме ужасов, длиннющие… Полулюди. Кого-то стошнит при виде таких гостей, а Марина забирает - и давай намывать, ногти им сама стрижет.

- Я им даже клизмы ставлю, если врач скажет. Я вообще не брезгую. Не боюсь их, а как-то люблю, что ли. - Марина улыбается, ее глаза превращаются в щелки.

За 11 лет в доме Марины умерли 10 человек. Она говорит об этом спокойно, но добавляет:

- Каждый раз плачу. А как по-другому, если они по нескольку лет живут у меня? Я прикипаю.

Похороны Мосины проводят сами - моют усопших, организуют все. Дети покойных, как правило, проститься не приезжают.

Про деньги Марина говорить не стесняется.

- У старичков пенсии - от 8 до 14 тысяч рублей, все идет в общий котел, на это мы все и живем. Раз в неделю едем с мужем закупаться в магазин, у каждого берем список - кто что хочет. Заказывают обычно йогурты, творог, кефир, селедку, рыбу разную, для души что-то. Мясо у нас домашнее - мы свиней держим, кур, кони тоже есть.

С этих же денег семья откладывает на похороны, покупает лекарства. Живут Мосины с дедами не бедно. Однако по заграницам не катаются - Костя уговаривает жену съездить отдохнуть, но куда - не на море, а в Новосибирск, по парку погулять. Работают Мосины много: Марина в основном за стариками следит, муж на хозяйстве, ведра за домашними носят на улицу все, даже дети.

Костя построил на участке беседку. Здесь бабули летом дышат воздухом, смотрят телевизор.

Фото: Даба ДАБАЕВ

ОБОЮДНОЕ ДОБРО

Соседский шепот женщина чувствует спиной. Поговаривают, что Марина дома стариковские на себя переписывает. Но женщина только брови вскидывает:

- Да хоть одного покажите с наследством. Все голые, соколики. Дети их - алкоголики, сами они, половина, такие же были. Сюда не от хорошей жизни попадают… Говорить, знаете, много чего можно, а ты попробуй так же. Возьми себе такого.

Некоторые, кстати, пробуют. Но как-то все не так выходит.

Один случай - взяла соседка деда, думала на его пенсию жить. А на нем уже кредит висел, приставы половину его выплаты арестовали. Но женщина все-таки умудрилась взять на постояльца второй кредит, купила новую мебель, телевизор. Вскоре деду ногу отрезали - осложнения из-за варикоза. Тогда «благодетельница» быстро сдала старика в больницу - и с концами. Марина считает это нехорошим примером.

Другой пример лучше, но не идеальный. Пенсионерка приютила одинокого больного дедушку. Сын его сам сдал - половину пенсии себе оставлял, другую половину ей отдавал как хожалке. Селянка ухаживала за этим дедушкой до его кончины, но потом социальную нагрузку с себя сняла - тяжело физически.

Тонька тоже совершает обход бабушек.

Фото: Даба ДАБАЕВ

У Мосиных же сил пока хватает - они как заводные человечки. Утром встают - и сразу за дела. Накормить, помыть, убрать, постелить, постирать - и заново по кругу…

- Марина, вы себя альтруистом считаете? - спрашиваю напоследок.

- А это кто?

- Когда добро делаешь, а взамен ничего не просишь. - Хочется же пятнышко на человеке найти. Вот она скажет: «Да», - мы ее в гордости уличим.

- Ну как, мы же пенсии получаем, живем на них. У нас это добро - обоюдное. Это как работа. Причем ведь я тоже думаю иногда: «Брошу все, разгоню». Потом слышу от одной бабулечки: «Марррина - мой лучший друг!» Она у меня старенькая совсем, а «ррр» так звонко у нее получается… И все. Мне никуда отсюда не деться.

Санузел находится в доме.

Фото: Даба ДАБАЕВ

P. S.

На днях Марина позвонила. Голос с надрывом:

- У нас лошадей убили. Знаем, кто из соседей, но у него ружье не зарегистрировано. У мужика этого друзья в органах - думаем, замнут. Говорит, ограду они им рушили… Убивать-то зачем?

Вот так. Морали не будет, все и так понятно: многие завидуют супругам, что те «хорошо устроились». А мы только просим управление ГУ МВД по Новосибирской области обратить внимание на это дело в селе Волчанка.