Президент ОКР Станислав Поздняков: За год ситуация в спорте изменилась в корне!

Президент Олимпийского комитета России Станислав Поздняков на радио `Комсомольская правда`.

Фото: Виктор ГУСЕЙНОВ

Президент Олимпийского комитета России Станислав Поздняков рассказал в интервью Радио «Комсомольская правда», какие изменения произошли в отечественном спорте в уходящем году.

Бывших фехтовальщиков не бывает

- Станислав Алексеевич, вы для себя уже выставили оценку минувшему году?

- Год был очень непростым, начинался с очень сомнительного статуса нашей олимпийской команды на Играх в Пхенчхане. Вся эта длинная история была болезненно воспринята спортивным сообществом и нашими согражданами. Но как только начались соревнования, отношение стало меняться. Как бы ни называлась наша команда, мы выступали за свою страну. Люди это увидели, почувствовали, оценили и поддержали спортсменов. Ну а руководство делегации делало все возможное, чтобы достойно пройти этот очень сложный отрезок. Наша внутренняя сдержанность и готовность пойти на разумные компромиссы способствовала тому, что уже 1 марта было объявлено о полном восстановлении статуса ОКР. С тех пор команды всех возрастов на всех Олимпийских играх могут участвовать под флагом России, под эгидой Национального олимпийского комитета. Это самое запоминающееся событие года.

- Вы возглавляли олимпийскую делегацию России в Пхенчхане. Какое было состояние лично у вас и у нашей команды?

- Угнетения и подавленности не было. Лично у меня вызывала дискомфорт надпись «Олимпийские атлеты из России». Но к этому в процессе Игр мы привыкли. Первый свисток, первое вбрасывание, первый старт - и вся околоспортивная история отходит на второй план. И те люди, которые были рядом со мной в Корее, в итоге сформировали основной костяк команды, с которой мы будем вместе работать дальше.

- Серьезные изменения произошли в структуре Олимпийского комитета России после того как Вас избрали Президентом?

- Произошли изменения в руководстве. Мы осознанно пошли на омоложение кадров. Что касается младшего и среднего звена, то здесь тоже провели определенную ротацию. Одним из основных требований было знание иностранных языков. Мы представляем Россию на международной арене, и фактор коммуникативных навыков сейчас ценится превыше всего.

- Президентом МОК является бывший фехтовальщик Томас Бах. Министр спорта России – тоже фехтовальщик Павел Колобков. Президентом ОКР стал саблист. Это случайные совпадения?

- Бывших фехтовальщиков не бывает (смеется). Кстати, на руководящих должностях действительно много представителей нашего вида спорта. Главы национальных олимпийских комитетов Румынии, Венгрии являются фехтовальщиками. Ряд других фехтовальщиков тоже занимают высокие посты. Почему? Возможно, благодаря способности за короткое время принимать правильные решения, находясь в состоянии спортивного стресса, которая присуща представителям этого вида спорта.

Февраль 2018 года, Пхенчхан. Руководитель делегации олимпийских атлетов из России Станислав Поздняков во время пресс-конференции в преддверии XXIII зимних Олимпийских игр. Сергей Бобылев/ТАСС

Русофобию надо лечить словом

- Год назад состояние в умах по отношению к спорту можно было назвать истерикой. Все плохо. Флага Россию лишили, лидеров не допустили на Игры… Можно сказать, что мы уже далеко ушли от того кошмара?

- Думаю, да. 5 декабря 2017 года, было вынесено решение МОК, которое ограничивало нас в правах. За год ситуация изменилась в корне. ОКР – полноправный член Олимпийскоой семьи, РУСАДА восстановлена, хотя еще есть ряд вопросов по поводу московской лаборатории. Но мы взаимодействуем в конструктивном ключе. Есть, конечно, коллеги, которые пытаются активно интегрировать элементы политики в наше спортивное сообщество. И будут продолжать пытаться это делать. Их количество постепенно уменьшается, но они крикливые, шумные.

- Чемпионат мира по футболу помог исправить ситуацию?

- Да, он показал нашу страну болельщикам всего мира не так, как ее рисуют некоторые западные СМИ, а с точки зрения современных реалий. И господин Бах посетил нашу штаб-квартиру во время ЧМ-2018. Надо отметить большое и позитивное внимание к нашей делегации на Юношеских Олимпийских играх в Буэнос-Айресе. За год мы провели порядка 20 встреч с руководителями национальных олимпийских комитетов зарубежных стран. Эти встречи закончились не просто сверкой часов, но и конкретными документами, меморандумами о сотрудничестве. Мы ушли от состояния обороны по всем фронтам и, наконец, можем реально сотрудничать с коллегами в созидательном плане, развивать совместные проекты, реализовывать общие программы. Недавно были в Токио на Генеральной ассамблее Ассоциации национальных олимпийских комитетов. С НОК Южной Кореи подписали договор, провели очень плодотворную встречу с коллегами из Олимпийского комитета Японии. Через два года в этой стране пройдут Олимпийские игры, потом Игры в Китае. Мы серьезно продвигаемся на дальневосточном направлении, и спортивная дипломатия в целом позволяет поступательно восстанавливать наши позиции в международном спортивном движении.

- Как вы относитесь к тем, кто продолжает нагнетать истерию против России?

- С ними можно и нужно вести диалог. Но, очевидно, что такие люди заражены русофобией. Как любую болезнь, особенно душевную, ее нужно лечить словом. Другое дело, как к проявлениям этой болезни относятся остальные. Чтобы это не стало эпидемией, мы стараемся при каждой возможности, на всех международных площадках говорить о том, что у нас реально сделано. Главная проблема заключается в том, что многие на Западе искусственно ограждены от той информации, которая для нас является очевидной. Мы находимся в состоянии информационной войны, и это нужно четко понимать.

- Когда все это началось, у нас было чувство: «наших бьют»! Но, если объективно, к катастрофе привели наши ошибки, наши нарушения. Когда общество сможет проанализировать ошибки, ответить себе на вопрос: что это было?

- Для любого анализа требуется холодная голова и объективный подход. Для этого нужно время. Сегодня уже не так громко раздаются голоса «наших бьют!». Люди стараются смотреть на эту ситуацию под несколько другим углом. Думаю, в течение года-двух мы подойдем к Олимпийским играм со взвешенным анализом того, что произошло. Увидим, какие выводы из этого были сделаны, как нам действовать, чтобы избежать в будущем подобных конфликтов.

С легкой атлетикой все непросто

- Биатлонный сезон начался. Вы встречались с новым президентом Международного союза биатлонистов Олле Далином. Можно ли верить в то, что весной Союз биатлонистов России будет восстановлен в правах?

- Мы познакомились с господином Далином в Буэнос-Айресе на форуме «Олимпизм в действии». Он подошел ко мне после моего выступления, познакомился и предложил включиться в тематику, о которой вы спрашиваете. Мне очень импонирует, когда руководители международных федераций, в которых существуют разногласия с одной из национальных федераций, ищут возможности, чтобы обсуждать эту ситуацию и искать из нее выход. Руководство Международного союза биатлонистов прибыло в Москву на переговоры с руководством СБР и РУСАДА. Мы провели встречу в ОКР. Такие формы взаимоотношений позволяют не завязывать узел до состояния безысходности. Любая конфликтная ситуация решаема, когда все стороны хотят выйти из нее.

- Как быть с легкой атлетикой?

- Вот здесь этого желания развязать узлы, к сожалению не видно. Ситуации с биатлоном и легкой атлетикой принципиально отличаются. 18 декабря состоится первое заседание рабочей группы СБР и Международного союза биатлонистов, на котором будут обсуждаться вопросы практического взаимодействия. Я считаю, что в обозримом будущем ситуация может нормализоваться. IBU занял прагматичную позицию, не вводя спортсменов в нейтральный статус, а ограничив представительство россиян в руководящих органах. Это решение позволяет без лишних и ненужных эмоций обсуждать возникшие проблемы и искать пути их решения.

- Есть план, как решить вопрос с легкой атлетикой?

- План заключался в реализации той дорожной карты, которая была подписана три года назад. Три года – в любом случае большой срок. К сегодняшнему дню мы подошли с одним невыполненным условием – компенсация расходов, которые понесла международная федерация по расследованию этих дел. Там серьезная сумма.

- Больше трех миллионов евро, насколько мы знаем?

- Около того. Главное, руководством ИААФ было отвергнуто предложение о рассрочке. Это первый сигнал, который меня настораживает. Для общественной спортивной организации, которой является Всероссийская федерация легкой атлетики, сумма очень серьезная. Еще один момент – выдача проб из московской лаборатории. Этот вопрос не был изначально прописан в "дорожной карте". В процессе работы и принятия решений, в том числе нашими партнерами из ВАДА, "дорожная карта" поменялась. Совершенно очевидно, что Всероссийская федерация легкой атлетики никак не может повлиять на выдачу проб из лаборатории. Здесь задействованы ВАДА, Минспорта, Следственный комитет России. Какое отношение имеет к этому спортивная федерация или конкретные легкоатлеты? Полагаю, у меня будет возможность пообщаться на эту тему с главой международной федерации Себастьяном Коэ. Тяжелая атлетика восстановлена в правах. Идут переговоры с СБР. Паралимпийцам в ближайшее время могут вернуть статус. А ситуация с легкой атлетикой выглядит уникальной. Возможно, речь идет не просто о нежелании восстанавливать российскую легкую атлетику. Но также и о желании сохранить лицо руководства международной федерации.

Убийство монстров - точно не спорт

- Успехи юношеской сборной в Буэнос-Айресе говорят о том, что со сменой все в порядке?

- Результаты показывают состояние спорта в этой возрастной категории. Юношеский спорт у нас развивается достаточно успешно. Несмотря на существующие проблемы: низкая зарплата тренеров, ограниченные возможности спортивной инфраструктуры и многое другое, включая наши огромные территории. В юношеском спорте скрывается самый большой потенциал. В Буэнос-Айресе завоевано 29 золотых медалей… Дальше стоит главная задача - как из нашей талантливой и потенциально золотой молодежи воспитать олимпийских чемпионов уже на взрослом уровне. Здесь нужна полная консолидация действий, в том числе, сборных команд России в лице наших федераций. У нас есть спортивный резерв, талантливая молодежь. Необходимо правильно распорядиться этим потенциалом.

- «Комсомолка» писала про чемпионат по киберспорту. 6000 человек смотрело, как две команды стреляют по монстрам. Возможен ли киберспорт в программе Олимпийских Игр?

- То действо, которое приводит к убийствам монстров или кого-то еще, не является спортом априори. Думаю, в этой ситуации все будут единодушны. Все, что связано с насилием, неприменимо к идеалам олимпизма и к олимпийским ценностям. Киберспорт возможно рассматривать в качестве одной из спортивных дисциплин только в том случае, если киберспортсмен испытывает существенные физические нагрузки при игре. Возможно, это будут симуляторы, имитаторы спортивной деятельности. Киберспортсмен должен двигаться. При соблюдении этих условий у киберспорта есть будущее.

Главное условие международного олимпийского движения при включении новых дисциплин – они должны быть ближе к запросам и потребностям молодежи.

- Нам за кого болеть в новых олимпийских дисциплинах?

- У нас неплохие перспективы в скалолазании. Этот вид спорта впервые будет представлен на следующих Олимпийских играх. Дальше – самбо. Неделю назад этот вид спорта получил статус временного признания. Теперь нужно бороться за включение самбо в программу Игр.

- Брейк-данс – это спорт?

- Конечно. Здесь есть физическая активность. Возможность с помощью своих знаний, умений и возможностей исполнять определенные движения под музыку. Это укладывается в олимпийские ценности. Гармоничное развитие разума и тела человека. Кстати, в Буэнос-Айресе был колоссальный интерес к брейк-дансу. И в целом, на этих юношеских Играх болельщики активно посещали все виды спорта. Такое внимание зрителей стало большим сюрпризом не только для гостей, но и для специалистов и организаторов. Более миллиона человек посетили спортивные арены. Это серьезная цифра для юношеских соревнований. Кстати, нужно внимательно посмотреть на опыт аргентинских коллег. Церемония открытия Игр прошла на одной из самых больших улиц города. Главный посыл – Олимпиада приходит к людям, на их улицы, в их города. Этот опыт необходимо учесть и использовать в будущем.

Новый год

- Будь ваша воля, какое бы решение вы приняли по Кокорину и Мамаеву на месте судей?

- Бог мне дал несколько другую профессию. Я не судья. Но думаю, что степень наказания должна соответствовать тяжести проступка.

- То, что они спортсмены, является смягчающим обстоятельством?

- Смягчающим обстоятельством наличие у тебя удостоверения мастера спорта или заслуженного мастера спорта не является.

- 2019 год - не олимпийский. Каким он вам видится? Чего вы от него ждете?

- 2019 год – очень насыщенный и серьезный для Олимпийского комитета России. Мы участвуем в двух европейских юношеских фестивалях – зимнем в Сараево и в летнем в Баку. В Минске пройдут европейские Игры, это вторые по значимости после Олимпийских игр соревнования. Также мы вступаем в предолимпийский год, для многих федераций начинаются отборочные, квалификационные соревнования. Работы много.

- Приближается Новый год. Какой новогодний праздник вам больше всего запомнился?

- С раннего возраста я с партнерами по команде ездил на соревнования. 2-3 января уже были турниры. Однажды Новый год мы встретили в поезде - по дороге в Казань. Выехали в старом году, где-то в районе Урала оказались в новом. Бокалы не поднимали - тренер не разрешил (смеется). Такова спортивная жизнь.