Предметом эпических фантазий послужила жизнь и судьба двух диджеев
Нет ничего скучнее бескрылого профессионализма, зато на кинофильме «Рай» (Eden) авторства молодой неталантливой и непрофессиональной женщины Мии Хансен-Лав заскучать никак невозможно. Ее новую вещь смотришь с открытым ртом: настолько она слаба, глупа, пуста и беспомощна, но как при этом серьезна, как себя уважает! Некрасивых девушек, к тому же еще и дур, в том, что они Моники Белуччи и Кондолизы Райс уверяют родители. Мию Хансен-Лав в том, что она режиссер, да к тому же еще и недюжинный, убедили, вероятнее всего, кинокритики. Результат: в безумии своем, девушка решила замутить эпос, хотя ранее и с камерными историями не справлялась.
Предметом эпических фантазий послужила жизнь и судьба двух диджеев, творивших в неактуальном ныне стиле "гараж" - на том простом основании, что этим промышлял брат постановщицы. Недостижимый предмет ее вдохновения — «Что-то в воздухе» Оливье Ассаяса, великолепный репортаж из конца 1960-х. Основная мысль: всегда найдутся те, кто успешнее (в данном случае — коллектив «Дафт Панк»), но надо быть собой и продолжать жить. Ради нее и городилось произведение, охватывающее все 1990-е и нулевые и имеющее продолжительность 130 минут — ее, впрочем, не хватило ни на создание атмосферы недавнего прошлого (а показать то, что все помнят, вообще-то самое трудное, и не такие умы не справлялись с этой задачей), ни на хотя бы поверхностную прорисовку персонажей, чтобы они хоть чем-то отличались от кучи полусонных мух.
Густ Ван ден Берге показал на фестивале свой третий фильм «Люцифер»
Впрочем, не все так ужасно в современном кино на райскую тему. Талантливый 28-летний бельгиец Густ Ван ден Берге показал на фестивале свой третий фильм «Люцифер» (Lucifer), подтвердив репутацию визуально одаренного, философски мыслящего автора со своей темой и головой, не подверженного влияниям кинематографической «моды». Четыре года назад он дебютировал изумительной рождественской пасторалью «Крошка Иисус из Фландрии», все роли в которой сыграли непрофессионалы, больные синдромом Дауна. Потом была снятая с африканскими детьми «Синяя птица» по Метерлинку. Для съемок новой картины он отправился в мексиканскую деревню, в наивном примитивизме уклада которой парадоксально обнаружил черты рая, куда — на своем пути в ад — ненадолго заглядывает заглавный герой, экс-любимец Бога.
Ван ден Берге снимает в придуманной им системе «тондоскоп»
Пришелец из неведомых миров не окажется ангелом-истребителем, как в «Теореме» П. П. Пазолини, хотя и навсегда изменит дремучее течение сельской жизни — сведя знакомство с трудолюбивой праведницей Люпитой, Люцифер исцелит ее обезноженного брата (тот, впрочем, плут - притворялся паралитиком, только бы не работать) и оплодотворит ее внучку (а это дело нехитрое). Чтобы подчеркнуть клаустрофобскую замкнутость парадиза, почти весь фильм Ван ден Берге снимает в придуманной им системе «тондоскоп», заключая поэтически размытое, чем-то напоминающее зачарованный взгляд Херцога изображение в круг. Иногда оно, без всяких 3D-очков, приобретает объем — и это моменты чистой магии. Чаще всего оно напоминает взгляд в микроскоп (или телескоп) — в зависимости от того, в каком масштабе воспринимать демонстрируемые события.
ЕЩЕ КОЛОНКИ АВТОРА
Весь этот трэш
Едва ли не лучшее, что было показано пока в Риме, - сериал Стивена Содерберга The Knick (сокращенно от «Больница Никербокер», как называется фильм у нас). Понятно, почему этот выдающийся кинопрофессионал, выступающий как оператор, монтажер и продюсер своих фильмов, объявил об уходе из «большого кино». Кому нужно это «кино», если можно делать такое «телевидение», как сериал The Knick и предыдущий (теле)фильм Содерберга "За канделябрами"? Оно не только ничем не проигрывает кино даже на большом экране, но еще и снимается под меньшим контролем со стороны студий, без необходимости обязательного привлечения звезд, с большей свободой и удовольствием! (читайте далее)
Падение Римской империи
Римский фестиваль родился всего 9 лет назад благодаря тогдашнему мэру «вечного города» Вальтеру Вельтрони - левацки настроенный синефил, он стремился привлечь в город толпы голливудских кинозвезд; его наследник на этом посту Джанни Алеманно, напротив, был склонен считать фестиваль пустой тратой денег, справедливо полагая, что два больших международных кинофорума Италии ни к чему. Между тем, бюджет Рима при Алеманно остался нетронутым — 13 миллионов евро, что очень немало, учитывая плачевное состояние экономики — как итальянской, так и мировой. При этом действо, разворачивавшееся в прошлые годы в огромном Аудиториуме Парко делла Музика, спроектированном Ренцо Пьяно, на фестиваль походило не очень (читайте далее)