Андрей Звягинцев сказал, что вместо мата в его фильме, возможно, будет тишина.
Фото: Вадим АЛЕКСЕЕВ
Нам, наверное, очень повезло. Мы успели посмотреть на большом экране фильм, который теперь в российском кинотеатре не покажут. Впрочем, в прокат картина попадет, но будет уже подрезана цензурой. Речь идет о «Левиафане» от режиссера Андрея Звягинцева. Фильме, который получил награду Каннского фестиваля и вот совсем недавно - главный приз 21-го Фестиваля европейского кино «Палич» в Сербии. Но, несмотря на мировое признание, в России кино может выйти только с купюрами: вся нецензурная лексика из картины должна быть убрана. И как теперь фильм будет существовать без матерщины, когда сам сюжет оправдывает крепкое словцо, звучащее в кадре?
МУЗОЙ СТАЛ АМЕРИКАНСКИЙ СВАРЩИК
- Зерном замысла стала правдивая история, которая случилась в Америке с маленьким человеком - сварщиком Марвином Джоном Химеером, жившим в крошечном городке в штате Колорадо. У него хотели выкупить землю, на которой стоял его дом. Была длинная судебная тяжба с администрацией города и цементным заводом, который претендовал на эту территорию. В итоге все вылилось в то, что человек, не добившись правды и справедливости, восстал, - рассказывает Андрей Звягинцев. - Тогда он сел в многотонный гусеничный бронированный трактор и снес завод. Затем поехал в город и точечно разрушил там несколько административных зданий. На сносе последнего здания он увяз, понял, что выбраться не сможет, взял мегафон и сказал: «Меня никто не хотел слушать, теперь меня наконец-то услышали все». И застрелился. Вот такая история о бунте человека-одиночки. В общем-то, эта история универсальна. История противостояния маленького человека машине системы. Этот сюжет и лег в основу фильма.
В российских реалиях Марвин Химеер стал Николаем, его борьба с системой, с одной стороны, очень похожа на борьбу американского прототипа, с другой - серьезно отличается. Чтобы не лишать будущих зрителей удовольствия, мы ни в коем случае не будем пересказывать историю героев. Да ее и невозможно пересказать, потому что «Левиафан» - это целая гамма сюжетов, и каждый кадр - сочетание символов. Если смотреть внимательно, можно догадаться, на какие громкие события в России намекает тот или иной эпизод, а ведь фильм рассчитан на международный прокат. Так что жителям нашей страны повезло, а вот иностранцы поймут не все.
- Чего-то они будут лишены, потому что мы не будем переводить текст песни «Золотые купола на груди наколоты», это поймет только наш человек, - соглашается Звягинцев. - Есть и другой момент. Я слышал и видел, как зал реагировал на первую половину фильма: люди смеялись в голос, причем очень активно и громко. Мы тоже смеялись, когда делали это, но не представляли, что это превратиться в такую комедию, мало-помалу переходящую в трагическую историю.
Вот такое необычное явление - российский зритель смеется над одними эпизодами, иностранный - над другими. Но «Левиафан» - далеко не комедия. Это фильм на злобу дня, в котором во всей красе показаны наши извечные проблемы - от коррупции и до беспробудного пьянства в российской глубинке. А вот на этом месте хочется остановиться чуть подробнее, Андрей Петрович готов приоткрыть небольшой закулисный секрет.
Прототипом главного героя (на фото) стал сварщик из американского штата Колорадо.
ДЕВСТВЕННЫЙ МАТ
- Про Романа Мадянова я не знаю даже что сказать - пьяные сцены он играл совершенно трезвым, он был абсолютно, то есть как стекло трезв. Кстати, мы пошли на такой эксперимент: все остальные актеры в пьяных сценах действительно пьяны, причем всерьез - хорошо так выпили. И, мне кажется, этот эксперимент себя оправдал, - раскрывает секреты режиссуры Звягинцев.
Показывать на экране пьющих и курящих героев еще можно, а вот кроющих матом - уже нет. Возвращаясь к этой теме, мы попросили автора прокомментировать нецензурную лексику в «Левиафане».
- Она там абсолютно девственна, предельно проста, ясна - совершенно понятные словечки, которые все мы употребляем, и никакой многоэтажной матерщины там просто нет. Мало того, по моему мнению, нецензурная брань там необходима. Она создает образ персонажа в полной мере, живой. Более того, во всем мире, во всех странах, где есть кинематография, ненормативная лексика употребляется (кроме двух государств, это Северная Корея и Иран).
Название фильма отсылает зрителя к сочинению философа Томаса Гоббса, в котором речь идет о союзничестве власти и церкви. Согласитесь, для России эта тема очень злободневная, и вот у нее появилась новая грань: среди православных появились активисты, которые выходят на митинги и пикеты. Примером может служить одно из недавних событий: в Новосибирске, на родине Андрея Звягинцева, ссылаясь на свою веру, группа людей добилась отмены концерта Мэрилина Мэнсона. Что скажет об активистах режиссер, который посвятил свой фильм вопросам веры?
- Можно было бы предложить этим людям обратить свой взор в самих себя, потому что там тоже внутри не прибрано, это каждый знает. Не нужно далеко ходить, просто прочтите Евангелие, в котором прямым текстом говорится: «Вынь сначала бревно у себя в глазу». Мне кажется, что человек, который хочет встретиться с Богом и главным направлением своей мысли считает собственное преображение, прекрасно понимает, что ему нужно разобраться с самим собой. А эти так называемые боевые отряды… Я бы на месте иерархов церкви призвал их усмирить свой пыл, потому что прямая обязанность церкви - обратиться к ним с тем, чтобы они были более милосердны, в большей степени обращали взор вовнутрь собственной души. Мы живем в светском государстве - это декларировано, это обещано нам конституцией, - и поэтому каждый выбирает для себя свой удел.
Православие - одна из главных тем фильма, и неизвестно, как оценят ее те самые активисты. Но у первого массового зрителя картина вызвала восторженные чувства. Впечатлила она и заграницу. Кстати, создатели рассчитывали, что на «Левиафана» антиматерный закон не распространится.
- В Каннах, когда мы показывали картину, было очень много разговоров с прессой, и я активно говорил о том, что, если существует римское право, а оно основа юриспруденции, закон не имеет обратной силы. Если фильм выпущен в прошлом году, если он снят прошлым летом, если министерство культуры финансировало эту картину, то закон, вступивший в силу 1 июля, не имеет к ней отношения. Я ошибался. Чиновники тут же подверстали еще одну статью о том, что все фильмы, выпущенные до июля 2014 года, подлежат переаттестации.
Единственным, кто не пил на съемочной площадке, был актер Роман Мадянов, который сыграл в картине властного чиновника.
20 КАДРОВ ТИШИНЫ
А чтобы переаттестовать картину, нужно ее «обезматить». Как посмотревшие фильм, признаемся, что нецензурной лексики в фильме действительно не много - вся она сводится к слову на букву «ять». Андрей Петрович говорит, что в сентябре фильм все же должен выйти в российский прокат, но вместо бранных слов, вероятно, там будет тишина. И в эти моменты зритель может просто выйти из состояния того гипноза, в который погружает кино.
- Суггестивная материя, как бы засасывающая в это пространство, будет нарушена в этот момент - когда артикуляция есть, а реплики нет. А ведь это длится 20 кадров, это даже не секунда, - горько вздыхает Звягинцев.
Вот эти-то 20 кадров и обретут внезапную немоту, короткие, но совершенно неожиданные для зрителя паузы. И чтобы этого не произошло, режиссер надеется, что закон все-таки будет подкорректирован.
- Я уверен, что на эту тему необходимо еще дискутировать и вернуться к этому закону - внести коррективы, поправки. Не сомневаюсь. Ведь закон - то, что помогает нам сосуществовать, а значит, по поводу его всегда можно дискутировать, обсуждать документ, чтобы сделать мир лучше. Человек для закона или закон для человека? Ответ очевиден. И есть почва для того, чтобы на эту тему еще поговорить.
Кто знает, может быть, депутаты действительно вновь займутся обсуждением особых граней великого и могучего русского языка, а может быть, останутся категоричными... Но от самого главного зрителя Звягинцев уже получил одобрение. Этот зритель - мама, которая на днях увидела картину.
- Моя мама, как всякая другая, любит все, что делает ее сын, - не без улыбки признается режиссер. - Она не критична, во всяком случае, наши взаимоотношения именно такие. Ей нравится эта картина, как и все предыдущие. Для нее это свет в оконце, ее сынуля, который делает свое дело, и она с ним солидаризируется. В общем, ей понравилось.
Фото: Дмитрий БУКЕВИЧ
Фото: Дмитрий БУКЕВИЧ
Фото: Дмитрий БУКЕВИЧ
Фото: Дмитрий БУКЕВИЧ
Фото: Дмитрий БУКЕВИЧ